Грэйс сразу оценила эти ножницы. Осмотрев их внимательно, она сказала, —

– Ого.

– Я понятия не имела, что у него есть приемная дочь, – сказала Гвен, боясь назвать Лероя по имени – по любому из его имен. – Извини.

– Все нормально, я под ногами никогда не болтаюсь, – заверила ее Грэйс. – Могу тебе все рассказать о его подружках.

– У него их много?

– Несколько.

Лерой материализовался возле Гвен со стаканом скотча в руке.

– Не слушай ее. Она очень хорошая девочка, но иногда на нее находит, и она притворяется инфернальной сукой, особенно когда ей скучно.

– Я не притворяюсь, – возразила Грэйс. – Я и есть инфернальная сука. – Подравняв ноготь ножницами Гвен, она добавила, – Эй, вы тут будете ночевать вдвоем?

– Нет, – сказала Гвен.

– Нет, – сказал Лерой. – Извини. Я забыл, что сегодня четверг. – Он повернулся к Гвен. – Четверг – это святое. Выхода нет, нужно взять ее с собой.

– Взять с собой? Ты шутишь.

– Нет.

– Зачем?

– По двум причинам. Мы с ней проводим недостаточно времени вместе, это первая. Думаешь ходить по городу, ожидая, что какой-нибудь снайпер выстрелит тебе в голову – опасно? Вот подожди, узнаешь, что будет, если оставить Грэйс одну в этой квартире. Это вторая причина. Не желаю, чтобы у меня в доме устраивали оргии. Грэйс, едешь с нами, будут приключения.

– Ты с ума сошел, – сказала Гвен. – Она ни в чем не замешана, и она ребенок. Думай головой!

– Я и думаю.

– Нет, – настаивала Гвен. – Слушай, ты не имеешь права, в конце концов. Алё! Очнись! Что с тобой!

– Если ты заботишься о морали несчастного ребенка, то поздно. Она уже один раз делала аборт…

– Вранье, – сказала Грэйс. – Ты знаешь, что это полная хуйня. Нечего верить всему, что говорит тебе моя тупая невежественная мать.