– Сам не знаю, что меня удерживает. Знаешь, сам себе говорю: отслужу до пенсии и уйду к Андрюхе. Но при этом знаю, что если меня с работы не попрут, то сам не уволюсь.

– Мазохист ты, – вздохнул Кароль. – Ладно. От меня что-нибудь требуется?

– Только одно, дружище: постарайся поменьше выходить, а если приспичило – постоянно будь на виду, для алиби. А то как бы тебе очередную провокацию не состряпали. Как ты это совместишь – не знаю, но ты же гений, так что получится.

Люба Зелинская

– Мотор! Снимаем! – прозвучали волнующие слова режиссёра Меньшиковой, и началось удивительное действие, которое порождает кино. Сейчас, волею режиссёра, снималась сцена, с которой доложен был начаться фильм: пробуждение Маши в клинике компании, занимающейся переносами во времени.

Люба, то есть Маша, открыла глаза и, усердно изображая смену сонливости нарастающим удивлением, огляделась. Она находилась в небольшой комнате, исполняющей обязанности больничной палаты. Справа – столик со стаканом воды, на полу – белые тапочки, на изножье – халат, в углу – табурет.

– Добрый день, Маша! – в комнату вошла, улыбаясь, Зиночка Федотова – исполнительница роли психолога. – Меня зовут Людмила. Просто – Люда. Как вы себя чувствуете?

– Спасибо, чувствую себя хорошо. А где я?

Зиночка-Люда присела на табуретку.

– Маша, вы хорошо помните последнее, что с вами случилось?

Молодая женщина вздохнула и пожала плечами:

– Меня собирались расстрелять гестаповцы. В последнюю ночь я плохо себя чувствовала и уснула прямо на каменном полу. А потом было что-то странное… И вот я здесь. Только не знаю – где.

– Маша, я обязательно отвечу на ваш вопрос, только давайте сначала посмотрим один фильм.

Люда вынула из кармашка халата пульт управления и нажала кнопку. С потолка спустился экран. Люда погасила свет в комнате, и на экране появилось изображение. Двое коренастых эсэсовцев тащили Машу – избитую, окровавленную, в разорванной одежде, босую – по лестнице наверх. Вышли из здания во двор тюрьмы, в середине которого – столб. Кругом – снег. Справа выстроился ряд полицаев с карабинами. Камера приблизилась, показывая поверхность столба: множество мелких дырочек среди красноты – следы пуль, убивших людей…

Машу поспешно привязали к столбу.

– Целься!

Люба невольно прикрыла глаза – как в момент той съёмки, когда Машу расстреливали.

– Пли!