Можно уже было идти в зал, занимать места. Сейчас заиграет музыка и появятся танцовщицы в пачках и на пуантах. Приятное зрелище. И танцовщики в трико. Вот это Снегирёв не очень любил. Этот мешочек спереди между ног выглядел нелепо и не вполне прилично. Интересно, какие чувства вызывает этот мешочек у женщин? А что если спросить?

– Тамара Борисовна, – спросил Снегирёв, – позвольте задать вам провокационный вопрос.

– Провокационный, прошу вас, – ответила Иевлева, изобразив на лице шутливую заинтересованность.

– Скажите честно, вас не смущает то, как выглядят в балете танцовщики, одетые в трико?

– Да, – засмеялась Иевлева, – это действительно провокационный вопрос.

– Вы ответите на него?

– Извольте. – Слово из прошлой эпохи, употреблённое ею, отлично подходило и к её туалету, и к обстановке. – Это выглядит натурально, вполне естественно. У женщин, впрочем, эта деталь может вызывать что-то вроде весёлого сочувствия. Окрашенного, конечно, лёгким эротизмом. Вообще танцовщики для женщины такой же раздражитель, как и танцовщицы для мужчин. Уверяю вас, что это так. Только мужчины при этом воспринимают как раздражитель, то есть предмет желания, конкретную особь, конкретную танцовщицу, а женщины – как послание от всего мужского пола в целом и легко переносят это ощущение на предмет своей постоянной привязанности.

– Но это… вам кажется красивым? – переспросил Снегирёв.

– Красивым?.. – задумалась Иевлева. – Всё тело вместе с этой деталью – да, очень красивым. А сама эта подробность… Как вам сказать… Она сама не кажется красивой, но если представить её отсутствие, то это выглядело бы отвратительно. А как вам нравятся танцовщицы?

– Очень нравятся, честно говоря, – ответил Снегирёв, – но для женщины обнажённость, провоцирующая интерес мужчины, – это естественная привычная часть женской субкультуры, если так можно выразиться. А для мужчины…

Тут раздались бурные аплодисменты, это раскланивался дирижёр, потом он повернулся к оркестру, взмахнул палочкой, началась увертюра. Снегирёв не успел сказать, что для мужчины эта ситуация, когда он публично трясёт яйцами, не может не быть неловкой. Наверное, он придал бы этому смыслу другую, более обтекаемую форму. Сказал бы, что женщина сотворена для любви, а мужчина – для войны. Поэтому женщину хочется раздеть, да она и сама не прочь открыть всё, что можно. А мужчина на публике не должен ничего показывать. Потому что это выглядит как слабость. Обнажённость – символ незащищённости. Женщине это подходит, незащищённость – это женская провокация, это увеличивает силу воздействия, власть. А мужчине это ни в коем случае не подходит. Насколько лучше молодой мужчина выглядит, например, в кимоно или в полевой форме.