– Ой, да бросьте! Вы прекрасно выглядите! И не нужно вам принаряжаться!

У меня из горла вылетает нервный смешок. Еще чуть-чуть, и я начну хохотать. Истерично и громко. Но миссис Эпплгрин, видимо, списывает все на мое смущение и чуть ли не приплясывает от нетерпения. Как цирковая лошадка перед выходом на манеж.

– Скай, я не уйду, пока вы не согласитесь. Прошу вас.

– Я не могу, извините, – отступаю я назад.

И тут на лице миссис Эпплгрин отражается такая нечеловеческая скорбь, что мне остается только вздохнуть и молча снять с крючка кардиган.

«Ладно, я потерплю, Шарлиз. Только ради вас потерплю…»

– Он понравится вам, клянусь!

– Не сомневаюсь.

Дорога до дома Шарлиз занимала всего одну минуту, но мне показалось, что я успела сносить пару ботинок и состариться на десять лет.

* * *

– А вот и я! Я вам немного наврала, ребята. Конечно же, я не курю! – рассмеялась миссис Эпплгрин, практически втаскивая меня за локоть в гостиную. – Я просто хотела позвать к нам в гости мою соседку. Сэм, дорогой, это Скай. Познакомься. А это Терри – его доктор и друг. Скай, это Терри…

Вхожу в просторную гостиную в бордовых тонах. До чего, оказывается, красивая и помпезная обстановка в домах бывших судей. Мебель из дорогого лакированного дерева, акварели в позолоченных рамах, шкура зебры на полу. В комнате горит пара светильников, и я улавливаю теплый запах тающего воска, аромат чая с бергамотом и… его одеколон. Тот самый, каким пахла его футболка в ту ночь. В ту ночь, когда я оставила его в парке…

А потом я вижу и его самого.

Боунс сидит на диване, скрестив руки на груди, и смотрит на меня, как на дикую кошку: пристально, с опаской. Пусть лучше боится, чем презирает. Лучше уж быть больной психопаткой, чем жалкой отверженной.

Теперь мои глаза не ослеплены истерикой и шоком. Теперь я вижу гораздо больше, чем в первую встречу. Что с тобой стряслось, Боунс? Какой демон сжал тебя в своей ладони и выдавил из тебя весь сок, всю жизнь? Впрочем, молчи, я и так знаю. Он бледен и сильно потерял в весе. Но взгляд горит, взгляд пылает, как там, на берегу, где мы с ним когда-то плюнули смерти и стихии в лицо, – безумные, влюбленные. Как давно это было? В прошлой жизни?

– Добрый вечер, – сиплым голосом говорю я. – Терри, мистер Оушен…

Жаль, на мне платья нет, а то бы еще и реверанс сделала.

– И вам того же, мисс Скай, – отвечает Боунс. – Простите, не могу встать и поприветствовать даму.

– Сидите. Я не из тех, кого заботят правила этикета.

– Мы это уже поняли, – замечает Терри.