И вот теперь Салиха ломала голову над тем, как быть.

Падишах явно охладел к ней, но и сама она к нему тоже. Мечта родить наследника развеялась, как дым, едва ли у падишаха будут еще дети, да и мужская сила у совсем не старого падишаха из-за постоянного употребления вина и опиума заметно ослабла. Джехангир женским прелестям предпочитал наркотическую дрему. Выручало спокойствие в империи и отсутствие претендентов на власть. Принц Хуррам был послушен и толков, ему можно было доверить армию и защиту границ Хиндустана, а во дворце все было спокойно.

Джехангир радовался тому, что не убил старшего сына — принца Хосрова, а лишь ослепил его. Тот вернулся из хаджа, но жил тихо, даже не напоминая о себе. Конечно, при дворе ходили слухи, что Хосров стал немного видеть одним глазом, рядом с ним какая-то кудесница, которая успешно лечит глаз принца. Но эти слухи падишаха не беспокоили, бунта принца Хосрова он не опасался, кто же станет поддерживать полуслепого принца против его сильного и щедрого отца?

Джехангир был благодарен королеве Рукие, когда-то посоветовавшей не проводить расследование и не наказывать сторонников мятежного принца, всего лишь взяв с них клятву впредь не выступать против падишаха. Эта их клятва, данная каждым по отдельности, была залогом спокойной жизни в последние годы. Вот еще бы у Хуррама родился сын…

Салиха такого благодушия Джехангира не разделяла. Она помнила о том, что принцы, имеющие сыновей, становятся опасней с каждым годом. Взрослеет сын падишаха, взрослеет и его внук, это означает, что принц рискует остаться без власти, если дед передаст после себя меч Хумаюна внуку. Так едва не сделал Акбар, сначала назвав наследником Хосрова. Даже временное предпочтение внука привело к противостоянию принца Хосрова и Джехангира. Пока у Хуррама нет сыновей, а братья слишком слабы, он не будет бороться за престол, но что впереди?

Джехангир старался об этом не думать, а вот его юная агачи задумывалась. Она не была столь образованна, чтобы вести философские беседы с имамами, не писала стихи и не расписывала ткани, но она неплохо усвоила законы власти, вернее, борьбы за нее.

Однако падишах не желал слушать глупую женщину, ее место в зенане, вот пусть там за власть и борется. Хуррам любимый сын, он наследник, а потому не опасен. И нечего мутить воду!

Появление в Агре красавицы вдовы с племянницей положение не исправляло, а только осложняло.

Отношения агачи со второй женой Хуррама после их стычки из-за праздника не наладились, они улыбались друг другу как два скорпиона, готовые укусить, когда только представится возможность. Бедная Ханзаде змеей крутилась, стараясь угодить обеим женщинам и при этом не навредить себе.