И все же это было не самое страшное, непривлекательных принцев много, став его женой, Ладили смогла бы жить в зенане, лишь изредка вспоминая о несчастном муже. Ублажать некрасивого мужчину дворца на ложе могут и наложницы или те же рабыни, им отказываться не пристало. Но с некоторых пор пошел слух, что Шахрияр от проститутки или танцовщицы подхватил проказу! Говорили, что болезнь уже видна даже на его руках. Если бы он продолжал жить в дальнем дворце в дальней провинции, гниение несчастного мало кого интересовало бы, разве что пугали бы тех, кто рядом, возможностью заразиться. Но Нур-Джехан угрожала не просто вытащить младшего принца на свет, но и выдать за него замуж красавицу Ладили!

— Нет! — воскликнула Арджуманд.

— Ты не хуже меня знаешь, что с мамой не поспоришь. Падишах слушает ее во всем. Она разумная, даже мудрая, она знает и умеет все, но бывает такой жестокой…

Ладили рыдала, а вместе с ней плакала и Арджуманд.

Нур-Джехан поймала ее в ловушку.

— Арджуманд, что мне делать? Я не хочу сгнить вместе с мужем. Я выпью яд, если придется стать женой Шахрияра.

Арджуманд понимала, что и этого Нур-Джехан не допустит, за Ладили будут следить так, что она и простой воды не попьет.

Сколько они плакали, неизвестно. Наконец Арджуманд вздохнула:

— Я попрошу мужа взять тебя в жены.

— Спасибо! — Ладили стиснула ее руку. — Ты меня спасешь.

— Иди, я должна побыть одна…

Ладили плакала, пока шла до самых покоев Нур-Джехан.

— Ну? — Голос мачехи был ледяным, а тон требовательным.

— Она обещала помочь, — опустила голову Ладили.

— Правильно. И запомни: или Хуррам, или Шахрияр. Выброси своего Такура из головы! Я тебя предупредила. Иди! У меня много дел и без строптивых девчонок.

Нур-Джехан смотрела вслед поникшей падчерице почти со злостью. Эти девчонки ничего не смыслят в жизни. Одна рожает каждый год, не понимая, что тело слабеет от родов. Родить хорошо один, от силы два раза, чтобы стать сильней, но не толпу детей. Ладили она этого не позволит.

Хорошо, что падчерица не столь строптива, как племянница. Ладили будет послушной принцессой, с ее помощью Нур-Джехан продержится у власти еще долго после смерти падишаха. Что Джехангир долго не проживет, она знала лучше других. Все больше опиума требовалось, чтобы заглушить боли падишаха, все чаще Джехангир спал вместо управления империей, все реже садился на коня. Вернее, не садился совсем. Падишах всегда предпочитал мерное покачивание ауда на спине слона, а теперь и вовсе два шага не желал ступить без паланкина. Чтобы прекратить возникающие слухи о неспособности падишаха передвигаться, Нур-Джехан устраивала своеобразные прогулки. Весь путь от дворца до дома Гияз-Бека, а то и вдоль берега до особняка Асаф-Хана устилали коврами и бархатом, усыпали лепестками роз и ставили несколько диванов с подушками. Нур-Джехан с Джехангиром отправлялись на обед к ее отцу или брату. Они шли медленно, приветствуя по пути придворных, слушая музыкантов, присаживаясь, якобы для того, чтобы полюбоваться окрестностями или получить разъяснения на свои вопросы.