И из-за чего у меня так просто получилось. И что мне теперь за это будет, если чё.

Она погрустнела, пожала плечами:

— Я училась в школе для девочек, там нет мужчин. На отдыхепарни были — они у всех были, но все прекрасно понимали, что это закончится тогда же, когда закончится отдых — через две недели. А за две недели отношения сильно не разовьёшь. Дома то же самое, парень на одно лето — как-то… а на следующее лето у него уже есть другая девушка, или он уехал, или сильно изменился, — она вздохнула. — Не получалось у меня, в общем, с отношениями.

— Никогда бы не подумал, — я взял последний бутер, прошёлся взглядом по её голым коленям, вверх до лица, хитро улыбнулся. — Ты так целуешься, я думал у тебя опыта немеряно.

— Это врождённый талант! — она рассмеялась, стала нарезать ещё хлеб, скорчила шкодную моську, — не переживай, я тебя научу.

Хм, это она так деликатно дала понять, что мне ещё учиться и учиться? Я крепко задумался, под это дело сжевал ещё пару бутеров, потом чего-то вспомнилось:

— А что от тебя хотел тот негр?

— Это я от него хотела, он меняла. Нелегальный, поэтому давал гораздо меньше курса.

— Нифига себе у вас дебаты, — я хмыкнул, качнул головой. — И ты прям так сражалась за какой-то курс? Можно подумать, ты их адским трудом зарабатывала.

Она нахмурилась:

— Ну знаешь ли… какое кому дело, откуда эти деньги? Сделка есть сделка, нужно соблюдать профессиональную этику.

Я опять ухмыльнулся, вспоминая свой мегаэтичный прямой в челюсть, она тоже улыбнулась:

— Ну, после твоей реплики всё пошло куда лучше. Но я всё равно малость продешевила.

Я опять усмехнулся, но промолчал.

— Много поменяла?

— На основные вещи и билеты.

— Какие билеты?

Она посмотрела на меня, как на неадекватного, подняла брови:

— Домой билеты.