Переливчатый телефонный звонок прервал очередной ритуал пробуждения «сладкого зуя».

— Вот черт! — досадливо сказала Таня. — Не снимай.

— Пожалуй, надо, — сказал Никита. — Не забывай, какой сегодня день. Могут звонить с самых заоблачных высот с последними распоряжениями. Да и мне может один человечек звякнуть. Он снял трубку.

— Алло!

На лице его Таня увидела не шибко радостное удивление.

— Это ты, надо же… Как узнала? Впрочем, неудивительно… Оттуда звонишь, или снова в седле?.. Понятно… Да? Это окончательно?.. И что?

Он замолчал, слушая, лицо его расплывалось в зловещей, неприятной ухмылке.

— А лысого промежду тут не хочешь ли? По всем документам она моя, и фига ты у меня ее получишь. Если жить негде, так и быть, я же не изверг какой, вот завтра въезжай, только сегодня не смей. Но насчет продать и не думай… Имел я в виду твоих покупателей!.. Ну и что? Да, наслышан. Покойный следователь докладывал. Немалые трудовые сбережения плюс энное количество дури с дрянью… Сочувствую. Кстати, саму-то как отмазали?.. Ах, не мое дело? Конечно, не мое, слава Богу… Ну знаешь, это твои проблемы. У тебя есть шикарная квартира с обстановкой… Долго? Ну, нажми на дядю Коку, на Поля, пусть почешутся. К тому же, как я понимаю, на сцену вновь вышел прежний благодетель с неограниченными возможностями… Молчу, молчу, не дурак… Ах, не хочешь быть в долгу? Очень благородно, только я-то тут при чем? Ах, обещал? Да мало ли что я обещал?.. Нет, нет, я не отказываюсь, но…

Видно, на том конце резко оборвали разговор. Никита в сердцах бросил трубку.

Таня, не понявшая из этого разговора ничего, кроме того, что для Никиты он оказался неприятен, спросила:

— Кто это?

— Да сестричка, не к ночи будь помянута.

— Она же в Ленинграде, в больнице.

— Уже нет, как видишь. В столице обретается.

— Как же она этот номер узнала? И что ты здесь?

— Легко. С ее-то связями…

— И чего ей надо было? — спросила Таня, невольно подхватив неприязненные Никитины интонации.

— Чего-чего! Денег ей надо было, вот чего.

— Слушай, так ведь у меня есть сотни две. И наверняка еще дадут. Может, поможем? Сестра все-таки. Никита посмотрел на Таню и сокрушенно вздохнул.

— Ох, и простота ты у меня, Татьяна Ларина! Чихать она хотела на твои две сотни. Квартиру она себе тут организует, с пропиской, вот что.