Молчание в машине прерывал лишь дуэт дворников, заскользивших по стеклу из-за очередного крупного снегопада. Вереница джипов остановилась в автомобильной очереди к светофору, и снег не желал упускать возможности засыпать застывшие бронеджипы белоснежным саваном, как уже засыпал реку, видневшуюся в окне Нины.

– Давай поставим елку.

Хриплый тихий голос разорвал тишину, и наполнил грудь Эрика ликованием. Нина верила ему и желала следовать за ним. Он обернулся. Она уронила голову на подголовье сидения и смотрела на него умоляющими глазами.

«Только не обмани», – просили они.

Эрик набрался смелости, взял ее за руку, поднес ее тонкие пальцы в перчатке к губам и поцеловал.

– Никогда, – ответил он.

Нина смущенно улыбнулась. Он впервые позволил себе такую вольность, а ее не охватило желание одернуть руку и истерично гаркнуть «Не трогай меня!», как она это умела. Может, Нина тоже соскучилась по их задушевным разговорам? Они смотрели друг на друга и улыбались, словно не виделись много лет. Ее рука застыла в его больших ладонях, тоже затянутых в кожаные перчатки, и этого было достаточно, чтобы понять, как много они вдруг стали значить друг для друга.

Казалось, этот момент откровений растянулся на целую вечность. Эрик хотел сказать еще что-то важное, Нина хотела поведать о чем-то своем, но они просто сидели и смотрели друг на друга, сплетя пальцы в скрипучих перчатках, и хотели продлить этот момент на еще одну вечность.

Дворники продолжали бороться с бесконечными хлопьями, мотор гулко пыхтел, ожидая, когда ему, наконец, позволят изрыгнуть кубы газов и позволить джипу сорваться с места.

Вдруг Нина нахмурилась. Эрик тотчас же, словно копируя ее, как зеркальное отражение, тоже нахмурился. Он уже давно изучил эти две глубокие складки на ее переносице и взгляд в никуда. Они означали, что Нина прислушивалась к тому, чего не слышал никто, кроме нее.

Нарастающий рокот неизвестного мотора был слишком стремительным, чтобы понять, что происходит. Резкий неожиданный удар в правый борт джипа был такой силы, что отбросил Эрика прямо на Нину. Огромный трехосный грузовик врезался в джип на большой скорости и выбил из ряда конвоя, протащив того точно на встречную полосу. Раздался визг шин по асфальту, пронзительный скрип гнущегося металла и треск стекла, от которого заскрежетали зубы.

Телохранители из переднего и заднего джипов немедленно высыпали из машин и открыли огонь по тридцатитонному грузовику. В отличие от машин Эрика грузовик не мог похвастаться броней и пуленепробиваемыми стеклами, и водитель пригнулся от огненных искр, ослабив давление на педаль газа.