– Но вы могли бы посмотреть?
– Естественно.
– Локхарт, – сказал Джейми. – Джеймс Локхарт. Или Джесси Локхарт, его первая жена.
– Пожалуйста, продолжайте осмотр, а я попробую найти то, что вам нужно.
– Они весьма предупредительны, – сказала Стелла. – И с их стороны было любезно пустить нас сюда.
Она произносила дежурные фразы, чтобы отвлечься от образцов, которые как будто увеличивались в размерах, пока они ходили по мезонину. По правде говоря, она была не уверена в том, что «любезность» – это уместное слово.
– Прадед Манро сделал щедрое пожертвование. Думаю, это заслуживает уважительного отношения.
Они медленно двигались по проходу, и Джейми с большим интересом рассматривал образцы. Когда они достигли секции с большими сосудами, Стелла отпустила его руку и быстро пошла вперед. Первый же взгляд сказал ей все, что требовалось знать и чего она не хотела видеть: человеческие зародыши, плавающие в консервирующей жидкости. Сглотнув новую волну подступающей тошноты, она двинулась по среднему проходу, не глядя направо или налево и думая лишь о том, как достичь лестницы в конце, спуститься в нижний зал, выйти в нейтральный вестибюль и там дождаться Джейми. Она почти дошла до конца, когда по ее позвоночнику словно пробежал электрический разряд, эхом отозвавшийся в конечностях. Это было так, словно кто-то прикоснулся к ее шее проводом под высоким напряжением и воспламенил нервную систему. Замерев на месте и едва дыша, Стелла ожидала знакомого трепета в сердце. Но этого не произошло, и ее пульс оставался ровным и сильным.
Словно под воздействием какой-то невидимой силы, Стелла повернулась налево. В ряду полок перед ней стояли новые банки. Ряд за рядом с мертвой плотью, кожей и костями. Она больше не хотела ничего видеть, но чувствовала, что не может оторваться от образа тщательно отсеченной головы с нервами, свободно парящими в жидкости, словно это были пряди волос или тонкие щупальца морского существа. Стелла пошла вперед. Она не собиралась этого делать, но не могла остановиться. Воздух вокруг как будто уплотнился и подталкивал ее вперед.
Когда она подошла к банке, которую должна была увидеть, то мгновенно поняла это. То было интуитивное знание, пришедшее с веским ощущением истины. Конечно, на банке с ярлыком «Сердце с отверстием в переднем клапане» не значилось имя Джесси, но Стелла была уверена в своей правоте. Надпись, сделанная на выцветшей бумаге аккуратным наклонным почерком, гласила:
Бедная Джесси. Стелле оставалось гадать, мог ли Локхарт лично препарировать тело своей жены или он продал его своим знакомым из анатомического театра. Она протянула руку, чтобы прикоснуться к поверхности банки, и почувствовала, что Джейми присоединился к ней.