– Так тебя смущает разница в возрасте? Она не так велика, да и мне не пятнадцать.

– Хорошо, Лер. Ты умная девушка и знаешь, что делаешь, – улыбнулся Нилов, и больше мы не касались темы моей личной жизни.

После легкого ужина мы стали собираться в обратную дорогу. Нельзя было допустить, чтобы отсутствие Димы и Захара заметили. Достаточно того, что оба не явились на ужин. Они придумали легенду, будто решили провести вечер в городе, чтобы немного развеяться. Два свободных молодых мужчины… Для пущего антуража Вика сбрызнула рубашку Нилова своими духами. Я была не в восторге от такой выдумки, но пришлось засунуть девичью гордость куда подальше.

Машину Захара мы оставили у Викиной дачи, и в Оболенку поехали на Диминой. Чтобы меня не заметили, на въезде в Университет я спряталась на заднем сиденье и только у папиного дома незаметно прошмыгнула к крыльцу. Наше бурное приключение дало о себе знать дикой усталостью, и я мигом заснула, как только оказалась в спальне, а следующим утром благополучно не услышала будильник.

На завтрак я неслась со всех ног. Будь это любой другой день, я бы спокойно перекусила в кафетерии, но сейчас было необходимо показаться в общей столовой. Я еще не догадывалась, что мое отсутствие легко могло бы остаться незамеченным.

Я вбежала в столовую и замерла на пороге. Место раздачи блюд украшала гирлянда воздушных шаров, а посреди обеденного зала стоял стол с различными фруктовыми нарезками. Все что-то бурно обсуждали, громко смеялись и шутили. Складывалось впечатление, что я невольно оказалась на чьем-то дне рождения. Рядом со столом с фруктами в обнимку стояла чета Мурашовых. Наш повар и его супруга светились от счастья, а вокруг них толпился почти весь преподавательский состав. В памяти живо всплыла сцена, увиденная в подземелье, как Юлию Мурашову куда-то везли на каталке, и появилось смутное ощущение, что праздник как-то с этим связан. Я отыскала глазами Диму. В отличие от других, он оставался серьезным и даже хмурым, что подтвердило мои подозрения.

– Что случилось? – спросила я у Марины Поздняковой, подсаживаясь к ней за столик.

– А, Лерка… Ты все пропустила. Геннадий Владимирович приготовил праздничный завтрак. Его жена забеременела.

– Что?! Юлия в положении?

– Ага. Оказывается, они думали, что Мурашова бесплодна, а тут бац! На его месте я бы провела тест на ДНК, мало ли проблемы были не у нее, а у него…

Марина продолжала нести свою чушь, но мне уже было не до нее. Теория Димы, что Оболенцы занимаются евгеникой, находила подтверждение. Я не сомневалась, что беременность Мурашовой была ничем иным, как очередным их экспериментом по созданию идеального человека. Но ведь я тоже была зачата и родилась в Оболенке. Что, если и я часть их эксперимента? Может быть, именно поэтому они не хотят меня отпускать?