– Напротив, ты справишься, но будешь нужна нам сверху. Я возьму с собой камеру, постараюсь заснять все, что увижу, и отправить тебе на ноутбук, а ты по сети будешь транслировать Вике. Если наткнемся на что-нибудь мало-мальски подозрительное, она отправит наряд полиции в Оболенку.

– Это рискованно! Так рискованно!

– Выбора нет, – отчеканил Смирнов и увел взгляд в сторону.

Я почувствовала, что он не сказал мне всего. Дима был одновременно напряженным, взволнованным и каким-то грустным. Его что-то терзало, но он молчал. Неужели не доверял после всего, через что мы прошли.

– Дим, что-то еще?

– Тебе этого мало, Ланская? – усмехнулся он, но ни на грамм не просветлел, оставаясь мрачнее обычного хмурого себя.

– Было бы достаточно, не знай я, что ты что-то не договорил… – я ткнула его в грудь указательным пальцем. – Выкладывать все начистоту!

– В кабинете Серова лежит приказ о моем увольнении, – с деланным равнодушием сказал Дима. – Он подписан, но дата не проставлена.

– Может быть, это на будущее? Когда я смогу тебя заменить?

Я сморозила глупость, и мы оба это поняли, но хотелось хоть как-то приободрить его и себя. Приказ об увольнении… Все? Конец игры? Его раскрыли и теперь хотят убрать? Но зная их методы, я боялась, что эти люди захотят убрать его другим способом. Я поджала губу, стараясь не выдать ему своего страха, но Дима прекрасно все понял. Мы оба знали об опасности, которая над нами нависла. Теперь все действительно зависело от этой ночи… Другого шанса не будет. Дима слабо улыбнулся и провел ладонью по моей щеке.

– Я хотел у тебя спросить одну вещь… хм, – он стыдливо увел взгляд в сторону.

– Что?

– Если у нас все получится, и мы арестуем оболенских сектантов, то я вернусь в Москву, а ты останешься доучиваться. Ты уже думала, чем будешь заниматься после выпуска?

– Папа хотел, чтобы я пошла в исследовательский институт, но я не знаю…

Дима взял меня за руку и повел к дивану, сел сам, а меня усадил себе на колени. Он убрал с моего лица волосы и долго всматривался в глаза, не решаясь заговорить. Мое сердце, подобно лесной дикой птице в клетке, отчаянно билось в груди. Мой мужчина приоткрывал стальную завесу своей мужественности, демонстрируя неуверенного и уязвимого мальчишку. Хотелось прокричать ему о том, как сильно я люблю, вот только мне не хватило духу сделать признание первой.

– Ты это хотел спросить? Чем я планирую заниматься? – наконец заговорила я.

– Да, но не только… Лер, если все закончится хорошо, и ты после защиты диплома решишь переехать в Москву, согласишься встретиться со мной снова?