— Да ничего страшного, — уклончиво ответила Зимина. Не знала, как сформулировать суть своей просьбы. С одной стороны, не хотелось отвечать на кучу вопросов, но с другой — она понимала, что это неизбежно.

— Ну выкладывай.

— Мне нужно пробить один номер, — произнести на одном дыхании и заняла выжидательную позицию.

— Ты хочешь меня об этом попросить? — удивилась Катя. Обычно с такими вопросами к ней обращались гражданские, поэтому слышать такое от полковника юстиции было, как минимум, странно.

— Да.

— Лен, ты в ГСУ работаешь, — напомнила она, пытаясь понять, в чем дело. Ситуация больше проходила на какой-то розыгрыш.

— Уже нет, — обреченно выдохнула Елена и приготовилась к самому худшему. В курсе последних событий из ее ближнего круга был только Захаров, ну и, разумеется, сын.

— То есть как нет? На повышение, что ль, пошла? — усмехнулась Катя, поражаясь удачливости подруги.

— Уволилась еще вчера…

— Ты шутишь?

— Нет, — отрезала Зимина и снова вздохнула. Оправдываться за свое решение не было ни малейшего желания, но в то же время она знала, что Катя искренне переживает и это не тот человек, который станет осуждать.

— Ничего не понимаю. Что случилось-то?

— Это не телефонный разговор. Так ты поможешь?

— Ну конечно. Давай встретимся, и ты мне все расскажешь, — предложила Катч, надеясь во всем разобраться.

— Хорошо, сегодня в семь на нашем месте.

— Договорились, — быстро согласилась она и положила трубку.

Тула. Городская клиническая больница №7

Весь день Громов не находил себе места. Как загнанный в клетку зверь, мерил шагами палату, слонялся по коридорам отделения, несколько раз выходил на улицу и смотрел вдаль, ожидая, что вот-вот во двор больницы въедет машина Стаса. Головой он понимал, сколько времени занимает дорога туда и обратно, но ничего не мог с собой поделать — душу буквально выворачивало наизнанку от переживаний. Тимур доверял Дымову, знал, что тот сделает все возможное и невозможное, чтобы защитить Иру, но, тем не менее, нервничал. Все, что касалось Романовой, привык контролировать лично и очень жалел, что не наплевал на запрет врача и не поехал с ними. Теперь оставалось только набраться терпения и ждать, успокаивая себя тем, что если бы что-то случилось, ему непременно бы сообщили.