Спустя десять минут Рэми с тревогой поняла, что выдала как на духу свои эксперименты в селекции, трижды призналась в любви к мужу, покритиковала политику отца, пожаловалась на судьбу Алиссии, заключила предварительный союз против А-Лерси и согласилась с тем, что Рас – дурак, а Элпи вертит им как хочет.

Похлопав ресницами, Рэми была вынуждена с огорчением признать, что до местных интриганок ей ещё очень и очень далеко – вон как легко из неё информацию добывают!

Переглянувшись с мужем она увидела, что он явно посмеивается – наверняка ожидал от этой загадочной Тунь именно чего-то такого! И ведь не предупредил, зараза!

…впрочем, уже к вечеру Рэми осознала, что предупреждать по поводу Тунь абсолютно бесполезно. Особа эта и впрямь оказалась весьма независимой и… странной.

Не доварив своего варенья, она вдруг скинула эту задачу на служанок и отправилась устраивать гостей. Точнее, Рассэл-то уже был устроен, так что занялась она нашей сладкой парочкой. Ухватки её мгновенно сменились, и даже речь стала грубовато-простой. Затащив сперва всех на чердак, Тунь вытащила из какого-то сундука бельё и всякие мелочи, нагрузила ими гостей и повела уже в комнату, где принялась самолично, подвернув рукава, застилать постель. При этом рекламировала она эту комнату так, будто сама и обустраивала – во всяком случае, у Рэми возникло стойкое ощущение, что Тунь и оконные рамы лично тачала и сбивала, и стулья сама вырезала, и ковёр ткала, и вазу лепила, и подушки шила… Как так вышло, что при этом принцесса поведала о своих собственных не-успехах в вышивании, о горячей любви к лепке и о полной неспособности сшить ровно даже самые простые куски ткани – опять уму непостижимо!

Справедливости ради, на этом этапе даже Эртан купился, выявив обширные знания в вопросах ковки – Тунь, кажется, и решётку печурки сама ковала.

Не успела Рэми свыкнуться с новой ипостасью хозяйки, как её ждала следующее потрясение – торжественный обед. Отправив гостей с горничной, Тунь отошла на пару минут – поправить наряд – и вернулась другим человеком.

Рэми широко распахнула глаза и пыталась понять, как у неё это получилось. Она явно не меняла платья и предстала в том же одеянии, в каком варила варенье и перестилала кровать. Но выглядела теперь элегантной и величественной благородной дамой!

Вплыв в столовую, Тунь изящно уселась во главе стола и дала сигнал подавать обед (у Рэми в голове не укладывалось, как и откуда взялись все эти блюда – плита же была прочно оккупирована кастрюлями с вареньем?). Застольная беседа полилась своей чередой, и принцесса была бесконечно очарована: Тунь умудрялась легко и непринуждённо включать всех в разговор, не обременяя никого напоминаниями об излишней строгости этикета, но при этом ведя дело так, что этикет соблюдался словно сам собой.