Мерседес ушла к себе, а Женуина, конечно же, отправилась к Тулио.

– Слушай, Тулио, – сказала она сразу с порога, – эта так называемая наша свадьба... это всё, что мы делаем ради других, не щадя себя, своего самолюбия... Короче, мы должны жить вместе, не обращая внимания на то, есть у нас бумажки, подтверждающие наше право на это, или нет.

– Ты знаешь, как мне этого хочется, но мне кажется, что ещё рано.

– Рано? – удивилась Женуина. – Всё время было поздно, а теперь рано?..

– Ты знаешь, сейчас у наших близких людей очень тяжёлые времена, а я боюсь, что как все счастливые люди мы будем жить только друг для друга... и отгородимся от проблем наших близких. Например, я сейчас должен ехать в больницу, доне Лаис очень худо, врачи снова боятся за её жизнь.

– Я не уверена... они тебя встретят плохо, я уже испытала это на себе. Это всё из-за Мерседес.

Мерседес в это время собирала вещи, она решила переехать жить к Женуине. За этим занятием и застал её Аугусто.

– Я не хочу, чтобы ты уходила, – сказал он.

Мерседес замерла, держа в руках какую-то тряпку. Она стояла спиной к Аугусто и была уверена, что сейчас он к ней подойдёт, обнимет её и, как много-много раз, уже было в их жизни, прошепчет ей на ухо ласковые слова прощения.

– Эта квартира твоя, – сказал Аугусто. – Твоя и твоего ребёнка. Здесь, конечно, нет вида на море, ну ничего, квартира вполне комфортабельная. Что же касается содержания...

– Не говори в такой момент о деньгах! – истерически крикнула Мерседес.

– С каких ты пор стала… – но Аугусто остановил себя. – На что ты думаешь жить? Послушай, всё, что я буду делать в дальнейшем, я буду делать не для тебя, а для своего ребёнка.

– Ах, всё-таки своего! А то уж я думала, что ты и от него отказываешься, Аугусто. – Мерседес вдруг изменила интонацию. – Аугусто, дай мне шанс.

– Шанс? Я потеряю остатки уважения к матери моего ребёнка, если ты будешь просить об этом.

– Если бы ты вернулся на работу к отцу! И если бы мы переехали жить в квартиру, которую он нам подарил, я уверена, в конце концов, ты был бы мне за это благодарен. Эго просто жестокая шутка судьбы.

– То, что у тебя не получилось, – это жестокая шутка судьбы. О Господи, как я мог влюбиться в тебя! Я прошу тебя, не говори ничего, молчи! Всякий раз, когда ты открываешь рот, у меня возникает желание…

– Всё, что я сделала, я сделала для твоего же блага! Я тебя люблю!

– Любишь? – Аугусто посмотрел на Мерседес страшным равнодушным взглядом. – Нет, ты меня не любишь, тебе это чувство незнакомо.

Мерседес опустилась на колени перед ним (Аугусто сидел в кресле):