Я представляла себе властного и жестокого человека, наподобие главы мафиозного клана из американских фильмов, который смерит меня презрительным взглядом с ног до головы и бросит своему телохранителю: «Убрать её, немедленно!».

В реальности же Иван Аркадьевич оказался копией Максима, только на тридцать лет старше. И периоды, когда он старательно поддерживал образ умудрённого жизнью мужчины, философствуя, оперируя малопонятными терминами и намекая на высокие связи, чередовались с периодами раздражающих и порой совсем неуместных шуток. И если все трое Ивановых собирались в одном месте и начинали упражняться в остроумии, то это грозило затянуться чем-то похлеще столетней войны.

В отличие от матери Ивановых, его отец хотя бы формально принимал участие во всех самых важных событиях их жизни. И ладно, что каждый раз — с новой пассией. Зато не пытался завести новых детей и оставить нам на воспитание, как случилось когда-то с Егором.

А раз уж речь зашла обо всей родне моего мужа, то самое время возмутиться, где же его самого носит?

Даже если за последние пятнадцать минут он так и не смог найти для меня вишнёвый сок, не беда — я уже передумала и хочу персиковый. А ещё закатить скандал или от души расплакаться, потому что, кажется, знаю, почему он опять вот так внезапно и надолго исчез.

К сожалению, брак — это не бесконечный праздник и сплошное счастье. Мы с Максимом жили вместе больше двух лет до штампа в паспорте, но тогда я и представить не могла, что он окажется таким.

Конечно, я привыкла. Да и Данька забирает очень много времени, поэтому проще не замечать постоянные исчезновения его отца или привычку втихаря сидеть перед ноутбуком по ночам.

Нет, многое можно понять и простить. Но не на детском же празднике!

— Мам, последите за Даней, я прогуляться хочу, — бросаю прямо на ходу и разъярённой фурией отправляюсь в сторону домика-ресторана, в дверях которого последний раз видела своего потенциально мёртвого мужа.

И те полные умиления взгляды, которые приходится изредка на себе ловить, только раздражают ещё сильнее, ведь я и сама знаю, что благодаря животу со стороны выгляжу как первый гибрид утки и пингвина, научившийся развивать скорость гепарда.

К сожалению, худшие мои опасения подтверждаются, и Максима я нахожу в укромном уголке между кухней и не работающим сейчас залом ресторана. С блаженной улыбкой на губах, блестящими от предвкушения глазами и вообще, кажется, совершенно забывшим о том, где он и с кем сейчас должен быть.

Моего приближения он не замечает, и это к лучшему. Я как раз успеваю подкрасться поближе с грацией бегемота и резко выдернуть из его рук этот проклятый телефон.