– Я не смогу…

– Так.

Через некоторое время он появляется со стаканом воды.

– Это горько и неприятно. Но ты выпьешь.

Я просто смотрю на него. Он расстроен. Мне не хочется расстраивать его…

Киваю.

Он поднимает меня. Подложив подушки под спину, подносит стакан.

Я делаю глоток. Горло закрывается. Напрочь. Закрывается, и всё! И я держу во рту эту горечь, не в силах сглотнуть, и жалобно глядя на него.

– Глотай!

Отрицательно мотаю головой.

Со злостью ставит стакан на тумбочку и, обняв меня, закрывает мой рот ладонью.

– Глотай!

Давлюсь и закашливаюсь, и вся эта гадость начинает выливаться у меня через нос и…

Я не могу… физически не могу…

Со стоном отпускает, вытирает меня полотенцем.

– Детка… – отчаянно. – Если ты не начнешь это пить и кушать, придётся поставить капельницу.

У меня снова начинается истерика, я прячусь от него под одеялом.

И через некоторое время засыпаю.

Но он снова будит…

– Женечка… надо покушать… Давай… Что ты любишь?