***

Навязчивая мысль, откуда дочь знает Исаеву, а та ее, периодически отвлекала Кирилла по дороге домой. Он узнал бы это еще на обеде, но так и не поднялся к Ринате и Белле в кафе. Вернувшись домой уже поздно вечером, Кирилл поднялся к дочери, чтобы пригласить ее на горячий шоколад, который та готова была пить в любое время суток, и расспросить о подозрительном знакомстве. Но так и не вошел в ее комнату, замер у приоткрытой двери.

Белла лежала на полу, обложенная книжками и тетрадками, и, болтая ногами в воздухе в смешных гетрах и пушистых тапочках-медвежатах, по скайпу готовилась с однокурсницей к литературной конференции.

«Неужели этому чуду восемнадцать? — с умилением вздохнул Кирилл и не стал беспокоить дочь, в конце концов решив, что Исаева не стоит его внимания. Он уже получил от нее все, что хотел, и слишком устал, чтобы уделять ей время даже в мыслях.

Единственной женщиной, на кого он не жалел времени и всегда думал с радостью, была Белла. Дочь Кирилл безумно любил, но не баловал. Возможно, был слишком зациклен на том, чтобы воспитать полную противоположность своей бывшей жене, поэтому строг, но давал ей почувствовать себя значимой, старался учитывать ее желания и интересы. И Белла неизменно радовала его своим упорством в любом деле. В этом она пошла в отца: все, что ее увлекало, получалось на пять с плюсом. Но если чего-то терпеть не могла, то заставить ее это делать было невозможно. А уж если дочь сердилась, то растопить ее сердце могли не дорогие подарки, а его необычные поступки. И Кирилл научился находить к ней подход, как только они остались вдвоем.

Ирина Потапова забеременела в пятнадцать, когда Кириллу только стукнуло шестнадцать. Уже тогда он обладал зрелостью взрослого мужчины и без сожалений взял ответственность на себя.

Так уж вышло, что с десяти лет Кирилл был предоставлен самому себе. Родители — дипломаты не занимались его воспитанием. Ко всему оставили на воспитание и младшего брата, который был болезненным ребенком.

Кирилл смолоду не боялся трудностей и умел постоять за себя. Неожиданно свалившееся отцовство не стало для него бременем: он был безумно влюблен в провинциальную девчонку, сбежавшую от родителей алкоголиков в Москву, чтобы поступить в училище, и сразу перевез Ирину в дом родителей. В восемнадцать они поженились. Но еще после рождения дочери отношения не заладились. Ирина была совсем девчонкой, еще не нагулялась и, почувствовав свободу в большом городе, пыталась ухватить ускользающую беззаботную юность, а ребенок и муж сильно ограничивали ее.