К концу рабочего дня Маевская отправила Ульяну в супермаркет вместе с одним из «ботанов» отдела Иваном, который должен был помочь ей закупить все нужное для юбилейного торта и отвезти домой. Представить макет Петровскому Ульяна решила завтра, чтобы не портить себе настроение возможной критикой.

***

Разложив ингредиенты для коржей на столе, Ульяна скрестила руки на груди и попыталась собраться с настроением: мысль, что Барховский собирался приехать, не давала покоя.

Взглянув в телефон, нет ли сообщений, она отключила звук.

«Если будет звонить, то я не услышу. Предупредила же, что буду занята!»— заранее оправдала она свое поведение.

Снова пересчитав все составляющие для торта, она громко включила музыку и занялась кулинарным творчеством.

В перерывах Ульяна все же поглядывала на телефон, но тот молчал. Было уже девять. Коржи остывали.

«А ведь он может заявиться и в десять?»— нахмурилась она, но поморщилась и для бодрости несколько раз в круговом движении взмахнула руками. — Пора заняться кремом, а не думать о том, что произойдет, если он придет… Может, ничего и не случится?»

Она облизала губы и постаралась выбросить из головы воспоминания о его губах и руках на ее теле.

В дверь неожиданно позвонили. Ульяна сразу бросила миксер в чашу и поспешила к двери. Но на последнем шаге остановилась. Ее пальцы замерли над щеколдой замка.

Ульяна повернула голову к зеркалу и посмотрела на себя. Глаза горели радостным возбуждением, улыбка до ушей и щеки разрумянились. Она уронила плечи и припала лбом к двери, сомневаясь, правильно ли поступает: «С чего вдруг все это? Так не должно быть! Не надо ему открывать!»

Услышав повторный звонок, Ульяна все же решила открыть. Когда она выпрямилась и снова потянулась к замку, то услышала за дверью радостный крик:

— Ой, Светка, а я не в ту дверь звоню! Привет, моя хорошая!

Ульяна припала к глазку. Какой-то полный мужчина заливисто смеялся и обнимал ее соседку по площадке.

Она отошла от двери и растерянно разгладила подол фартука.

— Это к лучшему. У меня же торт!

Прикусив губу до боли, Ульяна вернулась к миксеру и занялась кремом. А когда заметила, что молчаливые слезы капают в чашу, сердито отпихнула от себя ее, открыла окно и выставила лицо навстречу холодному ветру.

«Зачем тебе он? Ты же прекрасно понимаешь, что у тебя с ним ничего, кроме секса, быть не может, и то, пока ему не надоест через пару-тройку раз. А потом мы будем пересекаться в офисе, смотреть друг на друга, будто ничего и не было, а я уж точно буду чувствовать себя жалкой и не нужной».

Выпив стакан молока, Ульяна вернулась к торту, который уже ненавидела.