— Это не важно. Главное, что нашел, — как будто облегченно вздохнул тот. — Можно тебя увидеть?

Ульяна поднялась и уставилась на туман за окном, и все мысли об офисе, о Барховском отошли на второй план.

— Я далеко…

— Да, далеко сбежала, — грустно улыбнулся тот. — Я вернулся с аудита, а тебя нет… Я искал. Маше твоей звонил — молчала, как партизан. Мы ведь даже не поговорили толком, а ты скрылась…

— Мне казалось, мы все выяснили…

— Я этого как-то не заметил… Котенок, я хочу поговорить. Я в Москве…

— В Москве?! — рассеянно оглянулась она, будто Аркадий стоял за спиной. — Зачем?

— Встретимся? Не по телефону же…

И Ульяне отчаянно захотелось таких понятных отношений, где можно просто поговорить, спросить и тебе ответят. И даже с Масловым, который так долго ее недооценивал и уже совсем не имел значения, не надо было ломать голову. Но где их было взять?

— Я скину адрес. Буду через полтора часа где-то…

— Спасибо, — искренне обрадовался Аркадий.

Вот с кем было понятно и предсказуемо, хоть и бесперспективно. Конечно, Ульяну это уже не устраивало. Как бы ни были сложны отношения с Барховским, но в них было то, чего ей всегда не хватало, — страсти, огня, внутренней раскрепощенности в сексе и интригующего противостояния.

И все же Ульяна приободрилась, настроение все еще шаткое, но уже поползло к отметке набора высоты, и вернулась на свой этаж.

Ни на кого не глядя и не реагируя на Антонину, которая попыталась с ней заговорить, она молча забрала вещи и зашла к Маевской.

— Рината, можно я сегодня-завтра поработаю удаленно? Встреч с клиентами нет, а у меня важный гость…

Не поднимая головы, Рината посмотрела на Исаеву поверх тонкой оправы очков и снова вернулась к печатным блокам книг.

— Что случилось?

По ее тону Ульяна поняла, что та не слишком расположена к уступкам, видимо, все же затаила какую-то обиду, и начала с извинения:

— Прошу прощения за то, что не пришла на планерку…

Захотелось извиниться и за свое нелепое поведение на премьере, но она вовремя прикусила язык: незачем было оправдываться и выглядеть угодливой. А Маевская проницательно прищурилась и перебила ее: