– ЧТО?! – возмутилась я. – Вот они… Да как они вообще могли приплести в свои разборки меня?! Когда уже они отстанут от меня, я им что – вещь? То поставят на спор, как ставку, то сделают камнем преткновения. Но теперь мне хоть понятно, что случилось.

– Что ты будешь делать?

– Ничего. На этот раз ничего, кроме, как тресну им со всей силы по роже. Обоим! А так ничего. Пусть эти самцы сами разбираются. Но я надеюсь, что у Пабло хватит смелости признаться, в том, что это была не я. И мне уже всё равно, что и кто там видел. У меня разбито сердце, и я уже устала бегать за Блондином. Мне больше не хочется. Надоело!

Глория молча посмотрела на меня, и не сказала ни слова, зная, что сейчас всё это лишнее.

***

Наутро Пабло решил поговорить со мной. Видимо, всё же, они разобрались между собой с Иво. Я рада, что хоть кто-то из них ещё не всю совесть потерял.

– Спасибо, что решился поговорить. Нам есть, что сказать друг другу, – сказала я, присаживаясь за стол на кухне. – Я любила тебя, Пабло, очень любила. Ни как невеста или женщина, не так. Я была дурой! Хотела выйти замуж без любви. Ты мне был дорог, но как друг. Но сейчас – всё кончено! Мне не нужен такой друг! Ты очень плохо поступил со мной.

– Милли, я хотел извиниться перед тобой. Я поступил не правильно.

– Какое это имеет значение? Я ведь всего лишь какая-то служанка. Меня используют, унижают. И обижают! Все в этом доме. Включая тебя! Так что, мы квиты. Теперь мы в расчёте.

– Я не могу говорить за других, но что касается меня, то я прошу у тебя прощения. Не думай, я не прошу тебя стать моей невестой, нет. Я просто пришёл сказать, что мы можем остаться друзьями.

– Друзей так не придают, Пабло, – сказала я с презрением. – Друзья не делают так, как сделал ты или, как сделала я. Тебе не нужна такая подруга, как я, а мне не нужен такой друг как ты.

– Хорошо. Я понимаю, – сказал он и встал из-за стола.

Перед выходом Пабло поцеловал меня в голову, и этот поцелуй, словно ожёг, надолго остался на мне.

Я сожалела об этом разговоре, но мне стало легче от того, что, наконец, между нами не осталось вранья. Не осталось недосказанности и теперь, я надеюсь, он не будет использовать меня, чтобы насолить Блондину.

В обед к нам пришёл Гамусо. Пока я угощала его молоком с печеньками, он рассказал, что видел сегодня Иво, и что тот грустит, когда говорит обо мне.

Конечно, это сразу нашло отголосок в моём сердце, но я не подала вида и отмахнулась, когда он сказал, что хотел бы чтобы Блондин был моим женихом.

Оставив Гамусо на кухне, я понесла Донье её обед.