Ошейник, теперь еще и это гребаная анальная пробка… Я ни на что из этого нигде не подписывалась и уж тем более не давала своего согласия расширять и деформировать части моего тела. Это все твои обдолбанные тараканы. Я не хотела. Не хочу…

— Ну все… тише… Скоро все пройдет…

Бл**ь, какого хрена ты творишь? Не можешь просто ее загнать в меня на все три дюйма и оставить уже меня в покое, чтобы я уже наконец-то могла сдохнуть в полном одиночестве со всем этим восхитительным букетом пережитых впечатлений, ощущений и десяти тысяч оттенков черно-красной боли? Обязательно надо еще растянуть пределы своего нового вида всевластия с созерцанием своего тотального контроля? Довести меня до очередной грани чистого безумия?

И я действительно расслабляю мышцы анального прохода едва это понимая или делаю это на рефлекторном уровне, потому что ты не останавливаешься, продолжаешь вводить и вытягивать из меня стержень пробки, словно имитируя плавные движения члена. И при чем мне до сих пор казалось, что он далеко не маленький. И чем дальше ты продолжал это делать, тем быстрее сходили на нет недавние режущие толчки нестерпимой боли.

— Это все только на пользу тебе, для новых и более глубоких ощущений. Удовольствие с анальной стимуляцией может быть не менее сильным, чем с вагинальной, а в двойном сочетании, превосходить все прежние пережитые впечатления.

Я еще тихонько всхлипывала или сглатывала слезы, но они явно схлынули с недавней вспышкой рези-ожога процентов на восемьдесят. А еще через несколько секунд я практически забыла, что только что плакала и мечтала вцепиться в твое горло зубами и ногтями. Теперь по моему телу разливались заново воскресшие приливы сладкого озноба и неописуемой эйфории. Анал пульсировал и саднил под совсем иной, стихшей и резко сменившейся болью. И каждый из твоих последующих плавных толчков внутри его растянутых стенок будто затягивал или наполнял недавние "трещины-разрывы" горячей патокой блаженной истомы, проникая еще дальше и глубже, задевая соседние мышцы вагины и даже точку Г неожиданными отражающимися ударами вспыхнувшего возбуждения.

Теперь я дрожала определенно не от страха и желания вырваться, как и дышала — часто и порывисто, сдерживая совсем иные стоны и всхлипы. Еще немного, и я точно начну подмахивать навстречу твоей руке и просить куда большего.

Господи, да что со мной? Что ТЫ творишь со мной? Когда же ты остановишься?

— Со временем, я буду менять пробки на большие размеры и возможно с другими формами. Все, что требуется от тебя, просто их носить в себе и даже спать с ними. Всегда. Здесь, на улице и на работе. И за пределами этой квартиры тебе придется следить за ними самой. В определенные моменты вынимать и вставлять обратно собственными пальчиками — мыть, вытирать, смазывать и все остальное. Думаю, с последним у тебя не должно возникнуть каких-либо трудностей.