— Ну вот, мой коварный план так банально провалился. Но ты права… У меня была мысля поехать вслед за матерью. Только, боюсь, она бы вычислила мою слежку еще до въезда в город. Хотя до сих пор не могу понять, почему она не захотела брать меня с собой. Чем дольше я тебя не вижу и не слышу, тем нешуточней мне срывает и крышак, и чердак со всеми этажами. Я уже просто не могу… бл*дь… Реально не могу без тебя…

Ну зачем мне он это сказал еще и надломившимся голосом? Теперь и меня пробрало болезненной трясучкой от одержимого желания рвануть к нему через весь город, а там будь что будет. Плевать. Пусть я даже после этого сдохну, но не увидеть его и не прикоснуться… это куда кошмарнее, чем ждать неизвестно чего и неизвестно сколько времени.

— Потерпи, Кир… Еще немножко… Твоя мама обещала помочь. — только почему так тяжело все это говорить, будто через силу, будто я пытаюсь заставить его поверить в то, во что самой очень мало верится. Слишком много "но". Особенно, когда после каждого пройденного дня ощущаешь весь неподъемный вес из копящихся сомнений и шокирующего понимания, насколько мое положение на самом деле безвыходное. Что, сколько не пытайся найти выход, его банально не существует — его не было ни до этого и уж тем более не будет после.

— Я жду этого… честно… долго жду и… медленно схожу с ума… — порывистый вздох, новым ударом по моему сердцу, поскольку я пропускаю через себя не только его, но и весь тот ужас, что выедает сейчас Киру серной кислотой все натянутые нервы. — Честно… Я просто не знаю, сколько еще продержусь. Кажется, что уже на пределе. Ни черта не могу ни делать, ни на что-то отвлекаться. Бесит все… только могу валяться в позе эмбриона и разговаривать мысленно с твоим призраком… Иногда воображать, что прикасаюсь к тебе… или ты ко мне… Звучит, конечно, как бред больного…

— Я тоже тебя люблю… Сильно-сильно…

И кажется, что это даже не любовь, а что-то совсем другое. То, чему еще не придумали названия и едва ли когда-нибудь придумают, потому что это только наше с Киром безумие, сумевшее зародиться каким-то необъяснимым образом только между нами.

— И мы обязательно скоро увидимся… Надо только немножко потерпеть. Совсем чуть-чуть. — верила ли я сама в то, что говорила. Кажется, что нет. Хотя и хотелось. Просто до дичайшей одури хотелось. Иначе думать, что это мог быть наш последний разговор, все равно, что буквально спустить курок приставленного к виску пистолета.

— Если бы я тогда знал… если бы знал, что больше тебя не увижу…

Но самое страшное читать мысли друг у друга и произносить их вслух, совершая очередной смертельный удар по нашему хрупкому мирку на каком-то неосознанном порыве.