— Ты… ты все это просто придумала… с ходу. А может и намного раньше… Так сказать, держала про запас для подходящего случая… — разумеется он не поверил, пусть при этом его и обдало подкожным кипятком вскипевшего в крови адреналина, ударив ослепляющим рикошетом в голову с мощной отдачей по сердцу. И по дрогнувшему голосу тоже. Но, скорее, не предсказуемым в такие моменты страхом, а защитной яростью. Он даже не заметил, как интуитивно сжал ладони в кулаки, зато прекрасно ощутил, как его потянуло сомкнуть их на горле раздухарившейся не на шутку Риты Стрельниковой.
— Как будто я ждала от тебя другой реакции, что тогда, что сейчас. Я уже говорила. В банальную правду всегда сложней поверить, проще жить с успокаивающей душу ложью собственного производства. Так намного легче, да и совесть не трепыхается под семью замками.
— Убирайся… Вон с моих глаз…
— Конечно, милый. Я обязательно уйду… С такими демонами надо бороться только в полном одиночестве, без свидетелей. Хотя, бьюсь об заклад, ты и сам допускал в свою голову подобные мысли и не раз. Уверена, ты хотел найти правильную лазейку, но так и не сумел. Гордыня не позволила…
— Просто уйди… пока этот пол не украсил контур еще одного трупа…
Нет, он не шутил и был сейчас настроен на многое, потому что… Невозможно в такой день принять подобный удар и не натворить новых глупостей.
…Да, Глеб… признайся уже наконец. Ты облажался. Облажался настолько, что и сам не способен в это поверить. Но ты, конечно, найдешь и выход, и оправдание всем своим вопиющим поступкам… Потому что ты такой и есть в своей истинной сути. Ты ведь давно выбрал эту сторону и никогда с нее не уходил. А Тьма она всегда очень милостива к своим избранникам, она обязательно тебя успокоит, приласкает и залечит все раны, как старые, так и новые…
ГЛАВА двадцать третья
ГЛАВА двадцать третья
Комната была очень красивой. Не такой, конечно, как в гостиничном номере премиум-класса, но для элитного уровня вполне себе даже сойдет. Кто бы мог поверить, что даже в психушках есть отдельные от общего стационара зоны с вип-палатами. С приятными глазу почти домашними обоями, занавесочками золотисто-бежевых оттенков, очень удобной мягкой мебелью, расставленной практически по всему периметру помещения (во всяком случае, по всем углам уж точно, включая шикарную софу возле окна). За последние две недели я успел изучить, наверное, каждую линию, черточку и даже оставленные кем-то до меня легкие повреждения на поверхности обивки практически на всех окружающих вещах, с которыми я так или иначе подолгу контактировал. Под действием убойных доз успокоительного, заниматься здесь чем-то другим все равно не приходилось. Откровенно говоря, банально не получалось. Только тупо разглядывать стены, потолок, мебель… Или как сейчас… Смотреть в окно, в шелестящий бледно-желтой листвой больничный сад-сквер и… Все. Больше ничего. Ну, может прогуливаться под бдительным надзором санитара по этому самому саду раз или два в день, если погода позволит. Ах, да. Еще принимать кучу лекарств, уколов, проходить кучу тестов в кабинете у лечащего врача и смотреть по ночам яркие красочные сны ни о чем, очень надеясь не увидеть в них тебя…