Я отпихиваю его и поворачиваюсь, бегу вверх по лестнице.
— Бл*дь! — кричит Нейт, и я слышу шаги Бишопа, бегущего за мной по лестнице. Мое сердце сильно бьется в груди. Он убил кого-то. Он убил кого-то. Он убил Элли. Слезы текут по моему лицу, а по всему телу пробегают мурашки страха. Он убийца. Бишоп — убийца. Он убил кого-то. Я открываю дверь как раз в тот момент, когда рвота подступает к горлу. Мои глаза затуманиваются от потока слез, которые льются из моих глаз, и когда взгляд падает на Татум, которая стоит там и ждет меня, мое лицо бледнеет. Я бегу к ней, но, в конечном итоге, сталкиваюсь с другим телом. Упав на задницу с глухим стуком, книга пролетает по воздуху и приземляется на пол. Я чувствую, как все Короли позади меня наблюдают за мной, все поднимаются из подвала.
. Он убил кого-то. Он убил кого-то. Он убил Элли.
. Он убийца. Бишоп — убийца. Он убил кого-то.
Я потираю рукой лоб и медленно поднимаю глаза на того, с кем я только что столкнулась, догадываясь, что отец Бишопа дома. Проглотив желчь от всего, чему я только что была свидетелем, мой взгляд достигает владельца тела, и я задыхаюсь, шок распространяется по каждому дюйму меня.
— Папа?
— Мэдисон! — удивленно огрызается папа. — Что ты здесь делаешь?
— Нет. — Я качаю головой. — Что ты здесь делаешь?
ты
Папа смотрит на раскрытую книгу, когда Бишоп подходит ко мне и тоже смотрит на нее. В воздухе раздается громкий вздох, и я поворачиваюсь к Бишопу, мои глаза тяжелы и слабые от слез. Его рука в шоке прикрывает рот, глаза широко раскрыты, когда он смотрит на книгу. Дергает себя за волосы, а я смотрю вниз на книгу, смятение охватывает меня повсюду. Ползу по полу на четвереньках, я добираюсь до нее, следующая глава открыта и готова.
8. Серебряный лебедь.
8. Серебряный лебедь.
8. Серебряный лебедь.
По правде говоря, я не знаю, что мой муж сделал с моей дочерью. Он сказал, что девочки испорчены. В его генеральном плане нет места для девочек, и так будет всегда. Он говорил, что они продадут девочек, но что-то темное и сомнительное всегда щекотало мое сознание. Мой муж был лжецом, обманщиком и манипулятором. Ни одна часть его тела не является правдивой и не может быть искуплена.
По правде говоря, я не знаю, что мой муж сделал с моей дочерью. Он сказал, что девочки испорчены. В его генеральном плане нет места для девочек, и так будет всегда. Он говорил, что они продадут девочек, но что-то темное и сомнительное всегда щекотало мое сознание. Мой муж был лжецом, обманщиком и манипулятором. Ни одна часть его тела не является правдивой и не может быть искуплена.