— Может быть. — Я пожимаю плечами. — Но все равно хочу показать ему эту книгу и прочитать остальное, посмотреть, может быть, это так, и тогда мы все сможем пойти и посмотреть! — Я едва сдерживаю волнение.

— История действительно заводит тебя, да? — дразнится Татум, собирая свои волосы в высокий хвост.

— Да, и что более важно, это отвлекает меня от Элли.

Она кивает.

— Хорошо, моя богиня истории, пойдем! — она грустно улыбается.

— Эй, ты в порядке?

— Да, — шепчет Тейт. — Мой папа читал мне старые истории, когда я была маленькой. Вот и все.

— О, ну это очень мило. Почему это заставляет тебя грустить?

Она замолкает, словно размышляя о своих воспоминаниях, а затем выдыхает.

— Я доверяю тебе и знаю, что ты заботишься обо мне.

— Так и есть.

— Мои родители не появлялись дома уже несколько месяцев. Но они в порядке, потому что я открыла банковские выписки и увидела, что они по-прежнему тратят деньги. Позвонила в пентхаус, который постоянно фигурировал в этих выписках, и попросила соединить меня с ними. Конечно, ответила моя мама. Мой трастовый счет все еще велик, и у меня все еще есть к нему доступ. Ипотека и счета все еще оплачиваются. Но им просто все равно, Мэди.

Я в шоке. Мой рот открыт в полном шоке, но, самое главное, мне больно. Больно за Татум.

— Мне жаль, Тейт. Они обычно так делают?

Она качает головой.

— Я имею в виду, их всегда не было дома, но они не уходили дольше, чем на неделю.

— Сколько времени прошло? — Я провожу рукой вверх и вниз по ее руке, когда из уголка ее глаза скатывается слеза.

— Двести одиннадцать дней.

— О, боже! — шепчу я, испытывая отвращение, и именно здесь я решаю, что ненавижу ее родителей.

— В любом случае, — стряхивает она меня, — пойдем посмотрим, нет ли на земле у хижины Бишопа какой-нибудь жуткой истории!