– Уверена, ты жената.

В тусклом свете она видит, как гаснет улыбка Джейн, опускаются уголки ее губ.

– Не знаю.

– Я надеюсь на это, – говорит Огаст. – Может, какая-нибудь девушка наконец-то появилась в нужное время, и ты на ней женилась.

Джейн пожимает плечами, поджимая губы. На одной стороне щеки появляется ямочка.

– Ей придется жить с фактом, что я всегда буду хотеть вместо нее кое-кого другого.

– Да ладно, – говорит Огаст. – Это несправедливо. Она хорошая дама.

Джейн поднимает взгляд и закатывает глаза, но ее губы расслабляются. Она упирается ладонями в рельс и откидывает назад голову.

– А если я останусь? – говорит она. – Что ты сделаешь в первую очередь?

Тысячу вещей могла бы назвать Огаст, тысячу вещей, которые она хочет. Спать рядом с ней. Покупать ей обед в куриной забегаловке напротив. Брайтон-Бич. Проспект-парк. Целоваться с ней за закрытой дверью.

Но она просто говорит:

– Отвезу тебя к себе домой.

Не успевает Джейн ответить, как темноту прорезает луч света со стороны того конца туннеля, где находится мэрия. Джейн поворачивает голову.

– Эй! Кто там? – кричит сердитый голос. – Выбирайтесь на хрен из туннеля!

– Гребаные свиньи, – говорит Джейн, вскакивая и рассыпая кожуру. – Бежим!

Они бегут обратно по туннелю к «Канал-Стрит», Джейн спотыкается в спешке, но не теряет равновесия на контактном рельсе, и в какой-то момент рядом с развилкой они начинают смеяться. Громким, задыхающимся, невероятным, истерическим смехом, заполняющим пути и давящим на легкие Огаст, пока она с трудом бежит к их ветке. Когда они добегают до «Кью», со станции как раз уезжает поезд, и Джейн прыгает на бегу и хватается за ручку последнего вагона.

– Давай! – кричит она, протягивая руку Огаст. Огаст берется за нее и дает сильной хватке Джейн подтянуть ее.

– Это наша фишка? – перекрикивает Джейн скрежет поезда, пока он везет их к Бруклину. – Целоваться между вагонами?

– Ты еще меня не целовала! – замечает Огаст.