– Симон? – переспросил Хакобо. – Но я видел его на ужине. Он был здоров как бык.
– Его постоянно рвало. Возможно, несварение. Но, думаю, завтра все наладится: такие приступы проходят быстро. Я вернусь на работу, если вы не возражаете, – Бисила подарила отцу улыбку. – Спокойной ночи, папа.
Облако соскользнуло с лика луны, и белых мужчин поразила невероятная красота девушки; Хакобо вспомнил, что именно она зашивала ему руку. Однако Хосе нахмурился. Ему показалось, или дочь правда светится от счастья? С самого рождения Инико он ничего подобного за ней не замечал…
Бисила поспешно удалилась. Она боялась, что Симон будет следующим, на кого наткнутся мужчины, но, к счастью, этого не случилось. С утра пораньше надо будет предупредить его, что следует говорить, если спросят. Симон для нее все сделает: они дружат с самого детства. Она вздохнула, немного успокоившись, и вернулась к воспоминаниям о свидании с Килианом.
Хосе между тем призадумался. Пошла бы дочь к пациенту, не захватив с собой аптечку?
На следующее утро он перехватил Симона прежде, чем с ним встретилась Бисила.
– Как твой живот? – спросил он.
– Мой живот? – удивился Симон.
Хосе вздохнул.
– Если кто спросит, говори, что благодаря Бисиле у тебя прошло несварение.
– Но почему?.. Конечно, я все сделаю для тебя и Бисилы, но…
Хосе закатил глаза. Что за странные у духов игры? Наверное, они сошли с ума. Разве он недостаточно заботится о своей семье? К чему еще эти беспокойства? Он неправильно выполняет свои обязанности? Мир становится слишком сложным для его понимания…
– Больше я ничего не скажу, – пробубнил он сам себе. Если у одного появились подозрения – этого более чем достаточно.
– Кажется, Йозе знает о нас с тобой.
Килиан докурил сигарету и положил окурок в пепельницу. Бисила лежала на боку, подперев рукой голову. Без малейшего намека на беспокойство она спросила:
– Мой отец тебе так сказал?
– Он, – Килиан запнулся, – он
Бисила погладила молодого человека по груди.