Ильдар в жёстком развороте качнул головой.

– А ты думала рядом лягу и подыхать буду, так? А кто всё это время, пока ты страдала, продолжал решать проблемы, которых меньше не становилось? Кто? Ты поплакать хотела, пожалеть себя, всю такую разнесчастную? А с чего взяла, что мне весело было? Что мне было всё равно? – Схватил за плечи, сотрясая. – Только мне некогда было упиваться горем, Лора. Меня никто не пожалеет, никто не даст время прийти в себя! На куски разорвут и тогда поздно будет плакать, понимаешь ты это или нет?! – Оттолкнул от себя и отвернулся, стирая с лица усталость, агрессию, злость. – Как я должен был показать тебе, что плохо, что больно? На коленях приползти и в ногах валяться? Как нужно было горе демонстрировать, чтобы не слышать сейчас этих вопросов?! У меня тоже дочь умерла, Лора! Тоже! Только мне вдвойне больнее, потому что я виноват! Потому что я допустил, не усмотрел, не понял! Я ненавижу себя, я спать ночами не могу, потому что мне этот день каждый раз снится! Почему ты всегда думаешь, что больно может быть только тебе?! – Резко закончил и отдышался, кривясь от разрывающих душу эмоций.

– Потому что когда больно, ты ищешь поддержки у родных людей. А ты меня этой поддержки лишил. И себя лишил. – Устало прошептала, забывая о нападении, об обвинении.

– А чего ты хотела?! – Не выдержал и крикнул вновь.

– Хотела, чтобы вместе были. – Пробормотала. – Чтобы могли поддержать друг друга, а не выть от боли каждый в своём углу. Я хотела, чтобы со мной был, чтобы моим был. А ты предпочёл одиночество… Тебе так легче?

– Да. Да, Лора. Так мне легче! Ты обвиняла меня и было легче! Потому что если бы ты начала обвинять себя… Потому что всегда, в любой ситуации нужно найти крайнего, виноватого, чтобы сгрузить на него всю свою злобу и я готов быть твоим вечно виноватым, только бы ты не валила этот груз на себя. – Сжал руку в кулак и отвернулся.

– О чём ты говоришь?..

– Лора, я рядом был, когда тебя привезли в больницу. – Пробормотал безжизненным голосом. – Я был рядом, а ты сжимала мою руку и просила прощения. Прощения за то, что не подарила ребёнка, ты понимаешь, о чём я говорю?

– Нет. – Отступилась, пытаясь понять.

– Ты себя проклинала за то, что выносить, что родить не смогла. А я бы никогда! Никогда бы не простил себе, если бы с тобой что-нибудь случилось! И всё готов был сделать, чтобы об этом обвинении забыла, чтобы о себе забыла и меня ненавидела! Лучше так, чем потерять навсегда.

– А так, значит, считаешь, не потерял?

– Я считаю, что при желании и умении разговаривать, двое людей договориться могут в любом случае. Двое, Лора! Я и ты! А когда я останусь один, говорить будет не с кем и не о чем.