Развернулся, чтобы уйти, когда она с упрёком бросила в спину:

– Ты никогда не впускал меня в свою жизнь!

Резко вернулся, в злобе прищуривая глаза, а она не остановилась, не увидела угрозы.

– Я всегда была чем-то отдельно стоящим. Есть ты и я есть. Но у меня в жизни был только ты, на первом и единственном месте – ты. А у тебя… работа, друзья, как вдруг выяснилось, сын. А где я? Какое место ты для меня выделил? Быть грушей для битья, когда тебе хорошо и когда плохо?! Выгодное прикрытие для всех и каждого? Отвлекающий маневр? Что?! – Прокричала прямо в лицо, потому что над ней склонился, нависая. – И пока ты жил в своё удовольствие я ждала тебя дома, точно зная, что вернёшься. Потому что это наш дом. Это наша семья. А что я могу думать теперь?.. Что мне остаётся теперь?.. Как долго это продлится? Твоя благосклонность? Когда тебе надоест возиться? Когда ты поймёшь, что выбрал для себя новый идеал? Что буду тогда делать я?.. – Прошептала, съёжившись под хищным взглядом, втянула голову в плечи, ссутулилась, скрестила руки на груди.

– Долго речь готовила?

– Совсем не готовила. Сказала, что думала. – Устало и испуганно прошептала, отступая, ёжась как от холода и растирая озябшие плечи.

– Моего мнения не спросишь? Уже всё за двоих решила? – Проговорил на удивление спокойно и шагнул следом, наступая, приближаясь, убивая разрушающее расстояние шаг за шагом.

– Ты всё решил. Причём давно. В тот самый день, когда назвал женой, а сам смеялся.

– Я не смеялся. – Сдавленно прошептал, заверяя, глядя, как Лора очередной раз ныряет в свои переживания, которые так и остались без ответа.

– Нет? А как тогда? Сказал, что жена, а оказалась любовница. Сказал, что любишь, а сам использовал. Говорил, что хочешь детей, а сам растил сына. Если не смеялся, то как тогда? Любил? Оберегал? Твоё враньё было ложью во спасение? Скажи… – Горько усмехнулась и перестала отступать. – Может, ты хочешь, чтобы я ушла? Сама. Когда сама не будет так больно. Ты скажи, а я уйду. Обязательно справлюсь, ты не думай.

Остановилась и позволила придержать за плечи, позволила обхватить ладонями лицо. Казалось, отключается, но продолжала видеть, слышать, дышать.

– Нет. – Проговорил твёрдо и уверенно. – Не уходи, ты нужна мне.

– Я? А зачем я ещё могу быть нужна? Чем ещё могу быть полезна? Теперь… Или так самый сок? Когда знаешь, что больше никто не подберёт? Благодетель, да?

– Я люблю тебя. Люблю. Тебя. Ты слышишь? – Хотела качнуть головой, но не позволил, удержал лицо ладонями, голову сжал, не позволяя отрицать. – Я хочу, чтобы ты была со мной, потому что только так я счастлив. Слышишь? С тобой я счастлив. – Сжал пальцы на висках, когда попыталась снова отрицательно качнуть головой, когда отказаться от его слов попыталась.