Копнуть глубже и получить подтверждение не составило большого труда.

У него сын.

Сережа.

И сегодня он назвал его папой.

Юля тоже вышла встречать Демьяна, моргая быстро-быстро, таким образом, пытаясь скрыть навернувшиеся на глаза слезы. И щеки у неё пылали.

Такая теплая… Домашняя. И между тем, настолько красивая, что перехватывало дыхание. Настоящая. Его.

Его и точка.

Забирает он Юлю. Окончательно.

Надо было раньше забрать. Четыре года назад.

Всё-таки стоит сказать спасибо Балаеву-старшему.

Тот повернулся к нему и скрестил руки на груди.

– Можешь не благодарить, Демьян, – интонация у Василия Петровича изменилась. Посерьезнел мужик. – Я переживал в первую очередь за Юлю и правнука. Они мне дороги. И да… Тарисов, обидишь Юлю – приду с двустволкой.

Демьяну потребовалось усилие, чтобы не улыбнуться.

Нет, определенно, этот старик ему нравился.

Порыбачат они ещё вчетвером. Мужской компанией.

– Я тебя услышал.

* * *

Всю дорогу до аэропорта и потом в самолете Сережа не отходил от Демьяна. Юля нет-нет да порывалась перетянуть сына на себя, опасаясь, что слишком активное вмешательство Сережи на личную территорию Демьяна в конечном итоге приведет к раздражению последнего.

– Ты расслабишься уже, женщина, или как? – довольно фыркнул Демьян, позволяя сыну уснуть у него на руках.

– Расслаблюсь, – поспешно ответила она и тихо добавила: – Наверное.