Прежде всего, беру свой новый спутниковый телефон, купленный, как раз, для ситуации под грифом «п*здец» и звоню своему адвокату, чтобы он бросал все дела и вылетал ко мне. Далее отдаю распоряжение своим людям не спускать глаз со второй семьи зятя, и в случае чего действовать через его спиногрызов и новую бабу. После набираю Гридасу и обрисовываю ситуацию.

– Поиски пусть продолжают, – даю последние указания. –  А ты следи за губернаторской семьей. Если через три дня ничего не найдете, позвонишь Настькиной матери и предложишь встречу. Оцени ситуацию, ее поведение. Если понадобиться надави тем компроматом, который я дал. Эта сука за свою шкуру очень сильно боится, должна пойти на контакт. И как только организуешь Настькин побег, сразу же вывози из страны. Со мной связь держи через адвоката. План помнишь?

– Помню, Серёг, не волнуйся! – заверяет Гридасик и тяжело вздохнув, уточняет. – Сам -то как? Выберешься?

Я усмехаюсь. Выбраться -то я выберусь. Но вопрос – как?

Знать бы, что за свидетель и что за запись. Впрочем, цивилизованно и по закону меня в любом случае не выпустят. Придется убирать всех подряд и без разбору. Наверняка Можайский с Елисеевым подготовили хороший пресс в СИЗО, чтобы подписал передачу акций.

 Вот только хрен им, а не акции. На меня работает очень компетентная команда юристов, да и мой авторитет, и вес сыграют свою роль: сотрудники нашей доблестной правоохранительной службы вряд ли осмелятся на противоправные действия. А что касается «козлов» в камере, так и мы тоже не пальцем деланные и в тюремных кругах свои подвязки имеем, поэтому уверенно отвечаю Гридасику:

– Выберусь, Гридасик, ты главное – Настьку мою найди, а я выберусь.

После разговора с Гридасиком, очередь доходит до команды бойцов, на которой лежит безопасность моих детей и Ларки. Мы проходимся по основному плану, я даю парочку новых указаний и, обговорив возможные проблемы, отключаю телефон.

Что ж, все, что я мог – я сделал. Остальное, как говорится, в руках Божьих. Надеюсь, Он там хоть чуть-чуть, если не меня, то хотя бы моих детей и Настьку любит.

С этими мыслями спускаюсь к машине и прошу водителя отвезти меня в дом тестя. Как бы ни ломало, как бы не было стыдно и неловко, но я должен попрощаться с детьми, поговорить с Олькой. Не хочу, чтобы последнее, что она помнила обо мне, было то, как я трахаю ее подружку.

Ларкина родня встречает меня неприязненными взглядами.

– Если бы не внуки…– цедит теща, преградив путь в дом, но тут же замолкает. Видимо, сообразив, что, если бы не дети, я бы уже давным-давно послал ее на хер, а то и еще что похуже.