— Что случилось прошлой ночью? — спросил его отец.

— Нет, — Никко побледнел как полотно.

Мое тело дрожало, воспоминания требовали предельной концентрации. Ощущение его рук на моем горле. Веса его тела надо мной. То, как он царапал мою кожу. Я подавила дрожь и заставила себя сделать успокаивающий вдох.

— Скотт Фасцини, сын потенциального делового партнера моего отца, накачал меня наркотиками и изнасиловал.

Маттео резко втянул воздух рядом со мной, в то время как Антонио смотрел на это, его губы скривились от отвращения. Но больше всего меня удивила реакция Энцо.

— Porca troia⁵⁰, — пробормотал он себе под нос, сжимая кулак у бедра. — Он сделал это? — Энцо повернул ко мне лицо. Я знала, что выгляжу ужасно; красные рубцы, хотя и немного поблекли, все еще были видны. Не говоря уже об отпечатках пальцев на моем горле и порезе на нижней губе.

— И худшее, — призналась я.

Настала очередь Никко ругаться.

— Достаточно. Этого достаточно. Ее здесь не судят.

— Ты прав, сынок, это так. Но если мы собираемся помочь мисс Капицоле, нам нужно знать всю историю.

Как раз в этот момент раздался стук в дверь.

— Войдите, — позвал Антонио, и женщина, что была со мной прошлой ночью, проскользнула внутрь. На ней была простая белая блузка и черные брюки.

— Женевьева, — коротко сказал он.

— Извините, что прерываю, но Бейли только что прибыл, и он не один.

— Что, черт возьми, он еще натворил? — проворчал Энцо.

— Никко, иди, разберись с этим, пожалуйста.

— Я, но…

— Сейчас же, Никколо.

— Я сейчас вернусь, хорошо. — Он провел своей рукой по моей, прежде чем броситься вслед за Женевьевой.

Напряжение в комнате удвоилось. Энцо пристально смотрел на меня, его холодный оценивающий взгляд, как лезвие бритвы, скользил по моей коже. Антонио выдохнул, как будто собирался что-то сказать, но вместо этого снова откинулся на спинку кресла.