— Это не идеальный вариант, но позволяет избежать швов.

— Сколько именно раз тебя ранили ножом?

— Достаточно, чтобы я не сомневался насчет этого клея, — он убирает пальцы, и рана остается склеенной. — Вуаля! Все в порядке.

Наклонившись, я внимательно рассматриваю образовавшийся на его коже тонкий блестящий слой и, проведя пальцем по шву, вижу, что он уже высох.

— Вау. А что, если будет заражение? Там остались бактерии.

— Тогда, думаю, меня порежут ножом еще раз.

Подавив рвотный позыв, я откашливаюсь и отхожу от его раны.

— Это все ты. Я не хочу иметь ничего общего с этим процессом.

— Ну, тогда, надеюсь, что ты хорошо все промыла, и мы можем продолжать.

Я прикладываю к его ране кусок марли, проверяя, не прилипла ли к ней вата, и приклеиваю края пластырем.

— Наверное, нам стоит закрыть эту книжную полку, а?

Кивнув, Дэймон выходит из ванной, проводя рукой по наложенной на бок повязке. Пользуясь возможностью, я любуюсь красивым рельефом его мышц, которые перекатываются под кожей при каждом движении.

— И что же теперь будет? С парнем, которого ты избил пистолетом?

— Он меня узнал, но не думаю, что скоро заговорит.

— Ты надеешься.

— Да. Я надеюсь, — он ставит книгу обратно на полку, и дверь снова закрывается.

— А теперь, может, объяснишь мне, почему ты решила нарушить мой недвусмысленный приказ держаться отсюда подальше?

— Да. Во-первых, ты хоть и святой отец, но мне ты не отец. А во-вторых, я по тебе скучала.

— И я по тебе скучаю, но…

Я прижимаю палец к губам, которые мне так хочется поцеловать.