Стажировка. Я едва не поморщился. Это было на моей совести.

– Тебе нужно поговорить с ней сегодня начистоту. Расставить все по своим местам. Расскажи ей, в чем дело.

Он кивнул.

– Что касается стажировки… – продолжил я, слова сами собой слетали с языка. – План изменился. Мне нужна твоя помощь кое в чем.

Эдгар нахмурился.

– Ты все еще собираешься показать скульптуру, верно?

Конечно. Эдгар так сильно любил Лен. Вот чего она не знала. Она думала, что то, что он дал мне стажировку, говорило о его пренебрежительном отношении к ней. Она не знала, что он принес ради нее величайшую жертву. Это я обманул их. По крайней мере, сначала.

Я сказал Эдгару, что заставлю его дочь влюбиться в меня и избавлю ее от эмоциональной травмы. Что я буду ухаживать за ней, любить ее, заботиться о ней и стану ей настоящим другом. Он, в свою очередь, продал ее мечты о стажировке, чтобы купить ее счастье. Со мной.

Мы оба солгали, чтобы получить то, что хотели, и это взорвалось у нас перед носом, как бомба замедленного действия.

– Я не буду показывать свою статую. – Я щелкнул своей «Зиппо», позволяя пламени скользнуть вверх, а затем затушил его кончиком языка. Секрет тушения огня языком – это много слюны. И очень мало долбаного здравого смысла. – Но мы обязательно покажем им кое-что интересное.

* * *

Моя встреча с Эдгаром каким-то образом затянулась до позднего вечера. Я дал ему подробные инструкции о том, как вести себя с Лен. Это походило на то, как если бы вы отдали своего малыша в безответственные руки необученной обезьяны. Но я понимал, что мне нужно убираться из Карлайла к чертовой матери и быстро, после того, как я выполню свой план.

Когда я в конце концов вернулся в свою комнату, все, чего мне хотелось, это скинуть ботинки, закрыть глаза и притвориться, что сегодня будет просто еще одна ночь, когда я проберусь в комнату Хорошей Девочки.

Но, конечно, это было не так.

В моей спальне меня ждал сюрприз, который не имел никакого отношения к двум моим друзьям-придуркам.

– Добрый вечер, сынок. – Мой отец повернулся в кресле у окна в своей плавной и непринужденной манере. В зубах у него была незажженная сигара, а в руке – стакан с чем-то крепким.

– Что ты здесь делаешь? – Я почувствовал, как моя челюсть дергается от раздражения.

Поговорим о неудобном времени. Последнее, в чем я сейчас нуждался, – это еще одно отвлечение моего внимания. С моей удачей, моя мать, наверное, тоже была здесь, вместе со всей своей чертовой семьей.