Детективы задавали мне вопросы еще час. Но после их ухода ко мне в палату вместе с сиделкой вошел Мани. Как ни странно, при виде него я почувствовал облегчение. Мани сел рядом с моей кроватью, сложив руки на коленях. Несчастная сиделка убрала извергнувшееся содержимое моего желудка и еще раз наполнила стакан водой. На этот раз я послушно стал пить ее не торопясь, маленькими глоточками. Сиделка улыбнулась и вышла из палаты.

– Им известно, кто вы такой, – проворчал Мани.

– Что?

– Все сиделки и медсестры. Они вас знают. Вас и Эстер. У вас появились поклонницы.

– А здесь действительно есть крыло афроамериканцев?

– Да, черт возьми, есть, как и везде. Только это крыло больше походит на коридор. Вы что, ничего не знаете, Ламент?

– Я начинаю думать, что вообще ничего не знаю, – вздохнул я. – Но надеюсь, ты мне расскажешь.

Сглотнув, Мани подтянул свой стул поближе к кровати и положил на нее локти.

– Копы сказали, что это ты меня нашел.

– Я вас нашел… Да, я вас нашел… и я видел всю эту чертову заваруху.

Голос Мани стал таким тихим, что мне пришлось напрячь слух. Но я не попросил его говорить громче. Ведь речь шла о вещах, которые никто больше не должен был услышать.

– Я был уверен, что вы станете его искать. Ну, Бо Джонсона. И меня это бесило.

– Я увидел его в самом конце нашего выступления.

– Я обошел театр слева и увидел вас. Я находился в тот момент ярдах в пятидесяти. Со стороны казалось, что вы просто курите. Сами по себе. Я уже готов был развернуться и уйти. Но тут я заметил черный автомобиль. Он сильно смахивал на ту тачку в Гарлеме, с гангстерами, что стреляли в Ли Отиса и Арки. Из машины вышли двое парней и направились к вам. Вы стояли к ним спиной. А потом один из них хрястнул вас по голове трубой, и вы упали. Лицом вниз. Должно быть, тогда и сломали свой нос. А эти ребята подхватили вас под руки. Похоже, собирались запихать вас на заднее сиденье той тачки. Хорошо, что вы такой здоровый, Ламент! Потому что им это оказалось не по силам. Тогда они вас бросили, а один из них схватил вашу руку. Я не разобрал, что он делал. Но именно в тот миг я закричал. А до этого я просто стоял там… онемев…

Мани взглянул на меня; на его лице читалась мольба о прощении.

– Мне слишком много времени потребовалось, чтобы среагировать. Все, о чем я мог думать тогда: «Не вмешивайся, иначе во всем обвинят тебя».

– Все нормально, Мани, – сказал я, и я действительно так думал. – А что произошло потом?

– Я закричал, и кто-то начал стрелять.

– В меня?

– В них, – сказал Мани. – В этих ублюдков в черной тачке. Как только выстрелил пистолет, я бросился наземь. Те парни не знали, откуда стреляют. А я знал.