– Б о Джонсон?

Мани кивнул. Хотя это был даже не кивок, а резкое, судорожное подергивание головой. Его взгляд вдруг стал отсутствующим, как будто он мысленно перенесся на место инцидента, и перед его глазами снова встала страшная картина.

– Когда он начал стрелять, двое парней бросили вас и рванули к машине. Я, грешным делом, подумал, что они улизнут. – Мани сделал паузу, но вскоре продолжил, только еще более тихим голосом. – Джонсон прострелил им задние шины. Машину занесло, она вылетела на тротуар и врезалась в ювелирный магазин. Сработала сигнализация. Парень на пассажирском сиденье открыл дверцу и попытался выскочить. Бо Джонсон сначала пристрелил его, примерно с пятнадцати футов. Парень вывалился и забился в конвульсиях, как рыба на песке. Остальные даже не рыпнулись, так и остались сидеть в машине. Когда Бо Джонсон к ней приблизился, он выстрелил шесть раз. – Мани поднял указательный палец, изображая пушку. – Бах-бах. – Мани сменил позицию, как будто целился уже в другую мишень. – Бах-бах. – Мани еще раз повернулся. – Бах-бах.

– По две пули в каждого.

– Да. А потом он просто пошел дальше. Я не стал смотреть ему вслед. Поднялся и подбежал к вам…

Мы с минуту помолчали, прислушиваясь к скрипучим башмакам, прошедшим мимо палаты, и ритмичному постукиванию колесиков каталки.

– Копы приехали быстро. Может, они ожидали какую-нибудь заваруху в театре. А может, просто патрулировали район. Но не прошло и минуты, как прогремели последние выстрелы, а они уже кишели вокруг нас.

– А что с твоим лицом? – поинтересовался я.

По лбу и правой щеке Мани тянулась глубокая ссадина.

– «Не вмешивайся, иначе во всем обвинят тебя», – процитировал себя, почти напевая, Мани и помахал передо мной пальцем. – Я поднял руки вверх и сказал им, что я с вами. Но повсюду валялись продырявленные тела, а я цветной… Следовательно, склонный к жестокости и насилию. – К тону Мани опять примешалась горечь. – Копы уложили меня на асфальт и надели наручники. Вы, Ламент, истекали кровью, как недорезанный хряк. Я замарал ею все полы своего рождественского костюма.

– Ты не сказал копам, что они задержали не того человека?

– Не того негра? – иронично хмыкнул Мани и помотал головой. – Я сказал им, что не разглядел стрелка. Ни его рост, ни цвет кожи. Я закрыл руками голову и молился за свою жизнь. По большому счету, так оно и было.

– Мне кажется, я помню, как тогда очнулся, – задумался я. – Я тебя видел. Ты лежал недалеко от меня.

– Да. Вы попытались встать, – кивнул Мани. – Вы еще сказали: «Он со мной» – и бросили мне свои проклятые ключи.