— Я хочу спросить, что случилось со всеми вами? — ответила я, сморгнув злые слезы. — Ладно ба со своим старомодным мышлением, но вы даже не подумали предупредить меня.

Я посмотрела на милую Марину, а потом на Диму.

— Мне казалось, что мы семья!

Отвернувшись, я решила, что больше не стану обманываться на счет Димы, Люси и Леонида. Обижаться сколько угодно я могу на родных, но не на тех, кто зависит от ба в финансовом плане.

— Ид, о чем ты?

— Я о Николасе. Думали, что я не узнаю? Или, скажешь, что ты не в курсе всего происходящего?

Растерянное лицо Марины говорило именно об этом, заставив меня проглотить грубый вопрос об уровне ее IQ. На нем не появилось ничего того, что должно было выдать ее чувства — вину или стыд за свое поведение. Либо Маринка и правда ничего не знала, либо была очень хорошей актрисой. А она ею не была.

— Может пройдем и ты объяснишь мне все?

— Нет. Марин, отдай мне документы, и я пойду. Хочешь узнать больше? Купи вчерашний «Times» и загляни на третью страницу.

Она помешкалась немного, но все-таки потянулась к сумке-шоперу и сняла его со своего плеча, передав мне.

— Если это касается Аделаиды Георгиевны, то она давно пожалела о своем самоуправстве, — сказала она, поправив кулон у меня на груди. — Она переживает, хоть и старается не показывать этого.

Я усмехнулась. Думала, что время порознь пойдет на пользу всем. Но видно бабушка накрутила себя за это время и стала сомневаться в том, что «пересидит» меня.

— Так переживает, что выкидывает следующий номер.

— Какой номер?

— Купи газету, Марин. Пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты воспринимала меня, как малолетнюю истеричную дуру.

Марина не отстала от меня.

— Оставь чемоданы, — распорядилась она, отсылая Диму. — Не жди меня.

Он подчинился, зашумев колесиками чемоданов по асфальту.

— Я приеду домой на такси.

Она пошла за мной, оставив Диму на улице, оказалась в квартире и, не обратив внимание ни на что, направилась к валяющимся на полу листам газеты. Возле них сидел ничего не понимающий Пуаро.