– Куда? – осведомился таксист.

– В мотель, пожалуйста, – ответила я.

Всю поездку я пялилась в окно. Дождь зарядил со страшной силой, что есть мочи стучал в ветровое стекло, не видно было даже фар двигавшихся впереди автомобилей. Загипнотизированная лившимся с неба водопадом, я пыталась разложить мысли по полочкам.

Я пока так и не разобралась, что же чувствую.

Джулиан – транс-человек.

Осторожно я покосилась на него. Он отодвинулся от меня как можно дальше и даже не смотрел в мою сторону. Совершенно недвижимый, он разглядывал проплывавшие мимо здания. О чем он задумался? Вспоминает отца, ссору с мамой или меня? Кто или что ни занимало бы его мысли, ясно лишь одно: его сердце преисполнено тревог. Я даже чувствовала исходившую от него волнами тревогу. Она захлестнула меня с головой и понесла в море.

Интересно, кто знал правду? Наверняка Саманта и ребята «Под радужным куполом», может, даже Эдриан. А Кэсси и Аури? Исключено. Маловероятно, что Джулиан сокурсникам рассказывал. Великая тайна, как-никак. Потому он и носил свитера с длинными рукавами, даже в палящую жару. Не желал, чтобы шрамы выдали его секрет. Я сразу предположила, что шрамы остались после операции. Вот только никакой аварии не было.

Одному как-то проще. Теперь я поняла: если никого не подпускать близко, не нужно и оправдываться. Никто больше не причинит боль и не бросит, как поступили с ним родители и Рейчел. Но я ни за что на свете такого не сделала бы. Джулиан – он Джулиан и есть, а остальное не имеет значения. Рассматривая его профиль, уже очень хорошо мне знакомый, я пыталась отыскать черты Софии. Но их не было. Вообще. Ни единая деталь не указывала на то, что Джулиан не тот, за кого я всегда его принимала.

Перегнувшись через сиденье, я взяла его за руку.

Опешив, он повернулся ко мне. Ужасы последнего часа оставили следы на его лице. В недоумении Джулиан посмотрел сначала на меня, потом на наши переплетенные пальцы.

Руки холодные, будто его окатили ледяной водой. Я попыталась согреть его и выдавила из себя ободряющую улыбку в надежде, что мне удастся утихомирить хоть малую толику тревог и страхов. И вообразить страшно, каково это – когда тебя ненавидят уже за само твое существование и за то, что от тебя совершенно не зависит.

Джулиан все не решался нарушить тишину. Может, подбирает подходящие слова? Или боится ляпнуть глупость и разрушить наши и без того хрупкие отношения? Но, разумеется, причина не в том, что сказать было нечего. Объяснения уже вертелись у него на языке, готовые вот-вот сорваться. А в моей голове созрели тысячи вопросов. Я немного ориентировалась в этом вопросе, в конце концов телевизор и интернет помогли бы разобраться получше, но зачем мне история персонажа или незнакомца? Я хочу услышать историю Джулиана.