– Нет, нет, нет, – Мира повернулась к нему и принялась лупить Уэста со всей силы по лицу и рукам, не целясь куда-либо конкретно, а лишь отпуская удары наотмашь, как и в прошлое их расставание. Вот только закончилось тогда все куда хуже.

– Мира! Стой! Милая! – Уэст пытался закрыться от нее, но Либерсон была на удивление сильной для девушки, накануне пережившей нехилую передрягу, и удары, наносимые ею, были весьма ощутимые, а учитывая, что приходились они по копу при исполнении, девушке могло грозить тюремное заключение.

– Ты не бросишь меня с этим одну, Коннор Уэст! Только не опять! – закричала она, полностью потеряв самообладание. Теперь перед Уэстом не тлели угли угасшего пламени. Перед ним вот-вот грозила сдетонировать полноценная бомба с тротиловым эквивалентом и поражающими элементами в виде игл шприцов и скальпелей.

– Нашёл себе другую, так имей совесть признаться, а не ищи оправданий в своей работе! – ее последний удар – увесистая пощечина, пришёлся по его лицу, разбив нижнюю губу горе-мудака-детектива.

– Мира, хватит! – отчаянно просил он, на что не имел никакого права.

Уэст понимал, что еще немного и ему придется опять применить против нее силу, если она сейчас же не прекратит. И молча снося весь ее гнев, он постепенно подступал к пределу своей прочности. Сейчас он был зол на нее, как никогда, даже не так, как в их прошлое расставание. Либерсон вымещала на нем все свои несбывшиеся надежды, повода для которых Уэст так и не давал, но и сам Коннор попался в ту же ловушку, говоря с ней столь откровенно и прямо. Он сам запер себя с пауком в банке, а теперь удивляется, что ещё жив. И, решив свести ущерб к минимуму, Коннор отступил от нее и вылетел из палаты с космической скоростью, громко хлопнув дверью.

– Сука, – девушка вытирала слезы руками, пока отходила от попадания той же бомбы в ту же воронку. – Лживый ублюдок, – плакала она, прекрасно понимая, что сама на это подписались. Уэст ни капельки не изменился, и глупо было ждать счастливого конца этой истории. – Мудак, – Либерсон хлопнула ладонью по койке и снова разревелась.

– Я надеюсь это не приветствие? – отозвался ей человек из-за спины.

– Джейсон? – удивилась Мира, вмиг забыв про слезы и мудака-бывшего

– У тебя что-то случилось? Ты расстроена, – Джейсон подошел к ней, рассматривая слезы, блеснувшие на щеках, причину которых он уже знал. Как бы он хотел, чтобы она никогда не плакала.

– Не важно, – Либерсон обняла его, спрятав лицо у него на груди, и Форман обнял ее в ответ, уткнувшись носом в ее волосы и почувствовав знакомый запах крепких сигарет, смешавшийся с запахом лекарств и витавший в палате. «Он был здесь», – убедился в этом Форман. Похоже, Лис продолжал трепать ей нервы спустя два года, а Мира никак не могла соскочить с этой проклятой иглы в корне нездоровых отношений. Форман помнил, что с Уэстом она постоянно плакала, но хотя бы была жива, а больше Джейсону и не надо.