Когда я открыла глаза, по ним резанул ослепляющий свет. Это было больно, и я несколько раз моргнула, одновременно пытаясь понять, что произошло. Затем память вернулась… и все вновь прокрутилось у меня перед внутренним взором, подобно фильму ужасов.

Я рывком села.

– Эверли! – раздался мамин голос. Она тут же оказалась возле меня и дотронулась до моего плеча.

– Все… – Закончить предложение я не сумела, потому что неожиданно накатила тошнота. Я прижала ладонь ко рту, сдерживая рвотный позыв. Мама отреагировала быстро и подставила мне мусорное ведро. Кажется, в прозрачный пакет из меня вышло все, что я съела за последнюю неделю. И даже когда желудок опустел, тело продолжали сотрясать судороги. Прошло какое-то время, прежде чем я обессиленно откинулась назад. Голова раскалывалась, а перед глазами заплясали темные точки.

– Все нормально? – прошептала я.

Мама убрала мне волосы со лба и заправила за ухо. Глаза у нее блестели, когда она сказала:

– Джима арестовали.

Меня до сих пор мутило, и желудок сделал неприятный кувырок.

– Арестовали?

Она кивнула:

– Я позвонила в полицию, когда услышала тебя. По твоему голосу… – Она замотала головой, а из уголков ее глаз побежали слезы. – Господи, родная, я так переживала. Это все моя вина.

Я не стала спорить. Во-первых, потому что все еще боролась с тошнотой, а во-вторых, потому что она права. Мама никогда не должна была вновь впускать отца в нашу жизнь. Пусть мы сблизились за последние две недели, это не означало, что я так легко смогу об этом забыть – как бы сильно сама того ни желала.

– Мне уже давно нужно было что-то предпринять в его отношении. Ради бога, прости меня за то, что подвергла тебя такой опасности.

У меня защипало глаза.

– Когда он толкнул тебя в стену, я на краткий миг решила, что потеряла тебя, родная. Это был худший момент в моей жизни, – прошептала мама, крепко сжимая мою ладонь.

– Я по-прежнему здесь, – беспомощно ответила я.

– И я бесконечно этому рада. – Мама провела рукой по глазам. – Слава богу, у тебя всего лишь сотрясение мозга.

– Сколько я пролежала без сознания? – спросила я.

– Целый день. Уже наступил вечер, – сказала она и большим пальцем погладила меня по тыльной стороне ладони. – Мне надо сходить поискать врача. Ничего, если я ненадолго оставлю тебя одну?

Я кивнула. Она наклонилась ко мне и поцеловала в щеку. Затем вышла из палаты. Глаза жгло, и я закрыла их, однако тут же увидела перед собой папино лицо и снова распахнула.