Бенкинерсофобия: Что ты думаешь о сожалении?

Дурга: Сожаление бесконечно. Вот почему жизнь – самое долгое наказание. Нет средства победить его. Ты просто учишься жить с ним.

Бенкинерсофобия: Как Сизиф, обреченный нести камень вечно.

Дурга: Он мог прекратить это, если бы захотел.

Бенкинерсофобия: Это не будет наказанием, если ты можешь выбрать, когда оно окончится.

Дурга: Это не наказание. Это испытание. Сизиф должен был доказать богам, что он достоин. Продолжая катить камень в гору, он обессмертил себя, никогда не прекращающийся цикл достижения вершин, которых не достигал ни один другой смертный, в месте, построенном богами для богов. Если он выдержит испытание и выровняет гору, откалывая от нее кусочек при каждом его восхождении, он снова обманет Зевса. В любом случае он победит.

Бенкинерсофобия: Так почему он выбрал катить камень вместо того, чтобы сровнять гору с землей?

Дурга: Иногда борьба важна. Борьба меняет людей сильнее, чем успех.

Последние два дня я провела, пытаясь объяснить это Бену, но это было бесполезно. Он решил осудить себя. Я не понимала почему и чувствовала себя бессильной помочь ему.

Я прикусила нижнюю губу, царапая ее зубами, просто чтобы почувствовать укус, желая, чтобы я смогла отвлечь его от его демонов. Я надеялась, что Бен считает меня своим спасением так же, как я считала его своим.

Дурга: Скажи, что бы ты сделал, если бы мы встретились в жизни?