Инга сделала еще несколько шагов по направлению к лифтам и поняла, что не может сейчас вернуться к себе в опенспейс. Сидеть там как ни в чем не бывало, теперь, когда Илья знает, было немыслимо. Унизительно, стыдно, страшно. То есть он-то, оказывается, знал и раньше, но тогда Ингу оберегало от всех этих чувств ее собственное неведение. Теперь спасения не было.

Она нажала на кнопку лифта, который тут же распахнулся, и поехала на первый этаж. Надо купить кофе, пройтись и подумать, что делать дальше. Первым ее импульсом было уволиться сию же секунду, но, поразмыслив, Инга не без сожаления отвергла эту идею. Ее не столько страшила перспектива остаться без работы, сколько капитуляция: Илья ее оклеветал, а она тут же подает заявление, словно подтверждая его россказни. Инга с содроганием представила, что же именно он про нее рассказал.

Больше всего Инге хотелось бы сейчас затаиться и прийти в себя. Взять, может быть, отпуск? Однако подписывать его тоже придется у Ильи, а ей была противна сама мысль просить его о чем-то или даже просто оказаться наедине.

Купив кофе, она вышла на улицу, где во внутреннем дворе располагалась парковка. В стороне росло несколько деревьев, под которыми установили лавочки. Обычно на них курили, но сейчас там было пусто. Примостившись на лавочке спиной к бизнес-центру, Инга глотнула кофе.

Кто-то сел неподалеку, и Инга машинально отодвинулась, освобождая место. Краем глаза она заметила, что человек переместился к ней ближе, и, изумленно подняв на него взгляд, остолбенела: это был Илья.

– Вышел из машины и увидел тебя, дай, думаю, подойду, – беззаботно сказал он. Инга не могла произнести ни слова от нахлынувших на нее одновременно испуга и отвращения и сидела, впившись в Илью глазами. – Слышал, ты попыталась меня бросить еще раз и сбежать в другой отдел, – добавил он, сладко улыбнувшись.

В горле у Инги совершенно пересохло. Кофе начал обжигать ей пальцы сквозь бумажный стакан, который она крепко сжимала, но она не обратила внимания.

– Илья, – наконец выдавила она. – Зачем ты это сделал?

Он рассмеялся.

– А ты думала, я стану молча смотреть, как ты перешагнула через меня и понеслась делать дальше свою «карьеру»? – Илья издевательски произнес слово «карьера».

– Но нам обоим было бы лучше, если бы я перевелась! Что я тебе сделала? За что ты мне мстишь? – Ингино оцепенение вдруг прошло, и она заговорила порывисто, горячо, словно рассчитывая, что ее слова могут Илью переубедить.

Он резко наклонился к ней, и она от неожиданности отшатнулась.

– Ты что о себе возомнила? – прошипел он. Улыбка стерлась с его лица, как будто кто-то провел рукой по запотевшему стеклу, сквозь которое стала видна перекошенная гримаса. Инга почувствовала, как руки у нее покрылись гусиной кожей. – Ты думала, можешь покрутить передо мной хвостом, а потом поскакать работать в другой отдел начальницей? Да ты без меня ничто. Не стоишь и половины зарплаты, которую тебе платят. Я бы давно тебя уволил, но уж больно смешно смотреть, как ты страдаешь и дергаешься, когда слышишь честное мнение о твоей работе.