– Давайте сделаем небольшое упражнение. Вы говорите, что испытываете почти физическую боль, когда вас одолевает тревога. Где эта боль находится?

– Что значит где? – растерялась Инга.

– Ну, в теле. Где именно в теле сосредоточена ваша боль?

Анна выглядела такой же бесстрастной, как раньше. Это вроде бы исключало розыгрыш.

Инга осторожно пояснила:

– Ну это же не настоящая боль, а душевная. Она нигде не находится. Мне просто кажется, что я ее чувствую.

– Я понимаю, что это не то же самое, что ножевая рана. Но мы в нейролингвистике считаем, что бессознательное связано с реальными ощущениями, оно может на них влиять. Поэтому если вы попытаетесь, то наверняка сможете отыскать то место в теле, где ваша боль отзывается сильнее всего. Закройте глаза.

Инга, все еще с подозрением косясь на Анну, нехотя послушалась. «Я обещала быть открытой всему новому», – напомнила она себе.

– Чувствуете? Может быть, в животе? Или в груди?

– Ну-у, наверное, в голове, – помолчав, с сомнением сказала Инга. Никакой боли она там не чувствовала.

– Очень хорошо. А теперь скажите, на что похожи ваши мысли?

– В каком смысле на что?

– Не открывайте глаза. Если я буду вам подсказывать, то это не сработает. Мы здесь оперируем образами. Вам надо представить, на что похожи ваши мысли.

Так как Инга не проронила больше ни звука, Анна наконец сжалилась:

– Ну, может быть, на воронку над вашей головой? Или облако мух?

– На собак. На стаю голодных злых собак.

– Прекрасно! А теперь представьте, что вы их прогоняете. У вас в руках палка, и вы машете ею направо и налево. Собаки пугаются, скулят и бросаются врассыпную. Представили?

Инга неуверенно кивнула. В жизни она не чувствовала себя так глупо.

– Ну и как, помогло?

– Что помогло? – убито прошептала Инга.