Чичи удивилась, когда во время проигрыша Тони обнял ее. Он уже много лет этого не делал – уж точно перестал с тех пор, как у них начались семейные трудности. Тони кружил Чичи по отполированному линолеуму, и их тела двигались в одном ритме. Ноги Чичи едва касались пола. Она казалась себе невесомой. Так они и плыли вдвоем, поднимаясь выше музыкальных нот, будто облачко дыма.

Чичи прикрыла глаза и позволила себе насладиться великолепными звуками медной трубы. Трубач мощно вывел свое соло, затем плавно влился обратно в оркестр, триумфально взорвавшийся всплеском веселья. Ах, как она любила музыку свинга – всегда любила.

Когда они расцепили объятия, чтобы спеть последний куплет, Чичи отошла направо. Их голоса гармонично переплелись:

Чичи собиралась было поклониться, но тут Тони шагнул на авансцену. Этого они не репетировали. Чичи замерла с занесенной в воздух рукой.

Оркестр шоу «Сегодня вечером» сыграл музыкальную фразу из песни.

Чичи не знала, куда ей деваться. Песня вроде бы закончилась. Ни о какой интерлюдии речи не было. Она посмотрела на стоявших в кулисах продюсеров – те, похоже, наслаждались номером.

Она не могла решить, оставаться ей или уходить. Тони стоял к ней спиной, так что в итоге она не сдвинулась с места и заставила себя улыбнуться. Тони покачивался в такт музыке. Учитывая, сколько им было обоим лет, ее мысли приняли определенный оборот и замельтешили в голове, как бегущая строка: А вдруг у него инсульт? Или он забыл окончание? Чего он ждет? Нас передают в прямом эфире по всей стране, от одного океана к другому. И зачем я только сюда пришла!

Уже в отчаянии, Чичи посмотрела на Джонни Карсона. Тот спокойно выдувал колечки дыма из своей сигареты, как будто все шло по плану. Эд Макмахон изучал какие-то бумаги. Фред де Кордова улыбался из кулис. Чичи задалась вопросом, не у нее ли проблемы со здоровьем, в таком случае? Может быть, это она что-то забыла?

Камера Б подъехала ближе к Тони, а музыка заиграла под сурдинку на фоне его речи:

– Леди и джентльмены, не знаю, помните ли вы, как я познакомился с матерью моих детей. Случилось это над миской макарон в Си-Айле, Нью-Джерси, когда мы были еще совсем молоды.

Барабанщик ударил по малому барабану, затем по тарелкам.

– Мы по-прежнему молоды душой, – продолжил Тони.