Чичи развернулась и пошла прочь. На улице было шумно, и она не услышала, как Тони позвал ее по имени.

14 Ноябрь 2000 года

14

Ноябрь 2000 года

Triste[109]

Медсестра открыла окно в больничной палате Тони Армы, и со двора ворвался холодный осенний ветерок. Тони попытался вдохнуть свежий воздух, но у него получалось лишь делать частые неглубокие вдохи.

– Сейчас я закрою, мистер Арма, – сказала медсестра.

– Благодарю вас, этого было достаточно, – помахал рукой Тони.

– Принести вам чего-нибудь выпить, святой отец? – спросила сестра у отца Джо О’Брайена, нового капеллана больницы Святого Викентия, поправляя одеяло Тони.

Священник, молодой ирландец, был всегда готов помочь.

– Благодарю вас, не нужно, – ответил он.

– Верный признак, что твой конец близок, если возраст твоей медсестры, врача и священника вместе взятые все равно меньше твоего, – грустно усмехнулся Тони.

Отец О’Брайен рассмеялся.

– Жаль, что мне не довелось увидеть вас на сцене. Непременно куплю компакт-диск.

– Их несколько. – Тони аккуратно перегнул край простыни через одеяло. – Я так толком и не отошел от дел. Мой импресарио все еще работает. Ее зовут Ли Боумэн. Она последняя в своем роде, падре.

– Можете называть меня Джо.

– Ну что вы, не могу. Меня учили никогда не обращаться к священнику иначе как «святой отец».

– Как угодно.