– Да, но скажите честно, скажите правду, там найдется обитель и для меня?

– Да, найдется.

– А откуда вы знаете наверняка?

– Так обещано.

– То есть это то самое единственное на свете обещание, которое не будет нарушено.

– Саверио, это единственное, что нам гарантировано. Это обещание, данное вам вашим Богом.

Саверио Армандонада заплакал.

– Вам вредно плакать, у вас ведь больные легкие, – сказал священник.

– Честно говоря, падре, от слез мне, кажется, легче. Я будто очищаюсь.

– Тогда плачьте.

Тони утер глаза простыней.

– Я хочу снова увидеть мать.

– Вы ее увидите.

– Она сказала, что будет ждать меня там, но я тогда подумал, что она это говорит, умирая, просто чтобы мне не было страшно, когда пробьет и мой час.

– Возможно – но тем не менее она в это верила.

Тони уставился в пространство.

– Я занимался любовью со множеством женщин, падре.

– Будем каяться или возблагодарим Господа за это? – пошутил священник.

Тони погрозил ему пальцем:

– Как я погляжу, многое изменилось в римско-католической церкви с моего детства. Будь у меня духовник вроде вас, я бы, пожалуй, чаще посещал мессу. Да, я действительно нуждаюсь в прощении. Понимаете, я не ставил тех женщин и их чувства на первое место.