– Что-то двигается. – Я жду, что боль придет снова, но потом выпрямляюсь. – Господи, ужасный спазм.

– Это ребенок? Ему пора родиться?

– Откуда мне знать, когда пора? – в исступлении кричу я. – Мне же не дают встретиться с врачом или знающей женщиной. – Волна снова катится, и на этот раз я держусь за подлокотники старого трона и пыхчу, как собака, а боль то приливает, то отступает. – Вот это ощущение я помню, – говорю я, восстановив дыхание. – Он готов родиться.

– Что мне делать? – Мария закатывает рукава и обводит комнату взглядом.

– Ничего! Ничего не делай! – Я прекрасно понимаю, что Марию не должны застать здесь помогающей появиться на свет очередному наследнику английского трона. – Уходи и помалкивай.

– Я не могу бросить тебя вот так!

– Немедленно! И ничего никому не говори.

Я крепко сжимаю живот руками, будто пытаясь отсрочить безжалостные движения малыша и непреодолимый ритм боли.

– Иди, Мария! Как только ты будешь на безопасном расстоянии, я пошлю горничную к коменданту, и он найдет мне акушерку. Но о ребенке ты ничего не знаешь, запомни. Когда двор узнает новость, притворись удивленной.

Она едва не пританцовывает на месте от невозможности что-то сделать.

– Как я могу оставить тебя? Собственную сестру? Без помощи? Здесь, где Джейн… где Джейн…

– Это ради твоего же блага, – выдыхаю я. Снова усиливается боль. Пот выступает на лице и по всему животу. – Я забочусь о твоей безопасности. Клянусь. Иди, Мария, и молись за меня втайне от всех.

Я сгибаюсь над стулом, а сестра, встав на цыпочки, целует мое лицо.

– Благослови и храни тебя Господь, – шепчет она пылко. – Все, я ушла. Немедленно зови горничную и отправь мне весточку.

Она тихонько выходит из комнаты, страж выпускает ее и закрывает засов. Выждав немного и стерпев очередную волну боли, я кричу:

– Люси! Иди сюда!

* * *

Вокруг сплошная суета. Комнаты подготовили для рождения ребенка, убрав все лишнее, охранники Тауэра бегают по городу в поисках акушерки, которая может прийти сейчас же, и кормилицы. Слуги Тауэра приносят в мою спальню кушетку и привязывают веревку к столбикам кровати, чтобы я могла тянуть ее во время родов, а я тем временем хожу туда-сюда по комнатам и хватаюсь за спинку стула, когда приходит боль. Теперь она повторяется часто, я едва успеваю отдохнуть между приступами. Под ногами мешаются собаки, Мистер Ноззл сидит сверху на деревянных ставнях и с беспокойством смотрит на меня своими блестящими карими глазами. Я передаю послание Неду и, когда выглядываю из окна во время хождения по комнате, вижу, что вместо платка он вывесил знамя Сеймуров. Видя его радость, я смеюсь вслух и хватаюсь за стену, чтобы не упасть.