— Сдалась тебе эта Лариса Игоревна?

— Повторяю: что ты сказал Паулиночке?

— Ах, так эта сука еще и Паулиночка? — вторил он ее же тоном, окончательно теряя терпение. — Ничего я ей не сказал! Просто выставил эту дуру за дверь, как только в меня полетели ее трусы!

Мать уставилась на него ошарашенным взглядом.

— Не стыдно тебе? — осуждающе покачала головой. — Не стыдно грязью поливать такую милую девочку? Славочка, родной, я не узнаю тебя!

— Немедленно выйди из комнаты сына!

Оба резко обернулись на звук. На пороге грозным зверем хмурился отец.

— Саша, — начала было мама, — он…

— Не утруждайся. Я все слышал!

— Да?

— Что тебя удивляет? Дверь распахнута, а мой кабинет совсем рядом.

— Ну и?

— И?

— Скажешь что-нибудь по данному поводу?

— Он вполне в состоянии самостоятельно решить, как и с кем ему общаться!

— А знаешь, я не удивлена! Это все — результат твоего воспитания! Ты ничего ему не запрещал, вот и итог! Совершенно неуправляемый молодой человек!

— Разве может быть иначе? — отец невозмутимо вскинул подбородок. — Он же… продолжение нас, Лина! Продолжение самого меня! Конечно, позволял. И позволю вновь! А теперь…

— Что? Что теперь?

— Выйди. Из комнаты. Сына! В третий раз повторять я не стану!

Раздосадованно поджав губы, мать одарила Вячеслава грустным разочарованным взглядом и решительно выскользнула в коридор. Отец последовал ее примеру, плотно прикрывая за собой дверь и бросив напоследок короткое, но обнадеживающее: