Сдавленно зашипев, молодой человек сам припал к пухлым губам Ирины.

Медленно. Томительно. Растягивая удовольствие. Смакуя каждый момент.

— Малышка, — произнес глухо, вжимаясь в нее своим напряженным пахом, когда им все же пришлось оторваться друг от друга, дабы сделать очередной глоток воздуха, — скажи, ты хочешь? Хочешь кончить?

Воздух внезапно закончился в легких. А самая чувствительная часть тела сжалась и призывно запульсировала от предвкушения. Цепляясь за остатки разума, Ира решительно возразила, непроизвольно стискивая его бедра коленями:

— Господи, да ты сумасшедший! Не здесь же, Слава!

— Не здесь, — жалящий укус в шею, — я специально паркую машину за углом, где нет ни окон, ни камер! На случай, если нам захочется… побыть вдвоем.

— Офигеть!

— Именно! Что скажешь?

— Не знаю, — заметалась, пытаясь обуздать свои желания, — пара в самом разгаре… я уже долго отсутствую, и…

— Пятнадцать минут роли не сыграет!

— Тарасова меня…

— К черту старую грымзу! Забей! Я куплю ее с потрохами! — Красницкий вновь яростно поцеловал свою «пленницу». — И не только ее! Я весь универ ради тебя подкуплю, если придется! Всех до единого!

— Но, Слава…

— Ничего не могу с собой поделать! — стиснул в объятиях так сильно, что закружилась голова. — Сдохну, если не окажусь в тебе прямо сейчас!

— И я!

— Что ты?

Твердо выдержав его одичалый взгляд, игнорируя полыхающие от смущения щеки, Ирина призналась срывающимся голосом:

— И я сдохну, если ты… не окажешься во мне… прямо сейчас!

— Так! За мной иди. Живо!

— А кофе?